Коко

– Да здесь он, здесь, – возразил Конор. – До сих пор носит свою дурацкую старую бандану. Толстый стал, как боров. Каждый вечер напивается вдрызг. Владеет цветочным магазином. В подручных у него хорошенькие мальчики, которых он достает до усрачки байками о том, чем занимался во Вьетнаме. И, как всегда, все обожают этого старого стервеца.

– Мечтай, мечтай, – сказал Биверс.

Пул принялся за другую газету, перелистывая страницы с размеренностью метронома.

– Время от времени он ныряет в свой кабинет, или что там у него, и потеет над новой главой.

– Время от времени он запирается в заброшенном здании и выбивает из кого-нибудь душу вон.

– Этим яйцам действительно сто лет? – спросил Конор: он читал меню, пока Биверс разглагольствовал. – А что это за зеленая бурда?

– Чай, – ответил ему Пул.

Десять минут спустя в «Вечернем Сингапуре», одном из взятых в сувенирной лавке дешевых путеводителей по ночной жизни Сингапура, Пул наткнулся на неброскую рекламу «Сказочной Лолы». Выступление Лолы анонсировалось в ночном клубе под названием «Пепперминт», расположенном у черта на рогах, – так далеко от центра, что адрес его не попал на карту Биверса.

Все трое как по команде уставились на крошечную черно-белую фотографию китайца с девичьим лицом, выщипанными бровями и высоким начесом.

– Что-то мне поплохело, – проговорил Конор.

Он позеленел, как столетнее яйцо из меню, и Пул заставил его пообещать, что он проведет весь день в своем номере и обратится к гостиничному врачу.

4

Майкл и сам не знал, что ожидал от осмотра мест преступлений, как и не мог предвидеть, что полезного может услышать от Лолы, но чувствовал, что посещение домов, где погибли люди, возможно, помогло бы ему представить, как это произошло.

Вдвоем с Биверсом они менее чем за десять минут дошагали до виллы на Нассим Хилл, где убили Мартинсонов.

– По крайней мере, место выбрал красивое, – проговорил Биверс.

Окруженная деревьями вилла стояла на небольшой возвышенности. Красная черепичная крыша, золотистая штукатурка стен и большие окна – этот дом мог быть одним из тех, что вчера утром из окна отеля видел Майкл. Даже не верилось, что здесь зверски убили двоих людей.

Держась в тени деревьев, чтобы солнце не слепило глаза, Пул и Биверс подошли к вилле и заглянули в комнату, напоминающую длинную прямоугольную пещеру. В самом центре на деревянном полу, покрытом пухлыми клубками пыли, похожими на грязную вату, кто-то будто разлил коричневую краску, а затем предпринял неловкую попытку затереть ее, – отчетливо просматривалось широкое, неправильной формы пятно, окруженное мелкими пятнышками и брызгами.

И тут Пул заметил в окне между его собственным отражением и отражением Биверса неясное, будто призрачное, третье и подпрыгнул, почувствовав себя как ребенок, пойманный на краже.

– Извините меня, пожалуйста, – заговорил незнакомый мужчина. – Я не хотел вас испугать.

Это был крупный китаец в черном шелковом костюме и блестящих черных лоферах[85] с бахромой.

– Вас интересует этот дом?

– А вы владелец? – ответил вопросом Пул. Китаец возник словно ниоткуда, как хорошо одетый призрак.

– Не только владелец, я еще и сосед! – он махнул рукой в сторону другой виллы, едва видимой за деревьями неподалеку вверх по склону холма. – Я увидел, как вы подходить и подумал о защита от вандализм. Иногда молодые люди приходят сюда, забираются в пустующее здание – молодежь ведь везде одинаковый, верно? – Он рассмеялся, издав серию низких, похожих на лай звуков. – Но когда я видеть вас, я знаю, вы не вандалы.

– Конечно, никакие мы не вандалы, – с легким раздражением сказал Биверс. Он взглянул на Пула и решил не говорить, что они детективы из Нью-Йорка. – Погибшие здесь были нашими друзьями, и поскольку мы приехали в Сингапур как туристы, то решили взглянуть на место, где все произошло.

– Какое несчастье… – посочувствовал мужчина. – Ваша утрата – и моя утрата.

– Вы очень добры, – ответил Пул.

– Я говорю с коммерческая точка зрения. После случившегося никто не хочет даже смотреть на дом. А если бы и захотели, то никого не пустить внутрь показать, потому что полиция опечатала его! – он показал на забрызганное дождем желтое уведомление и печать на входной двери. – Мы даже не можем смыть пятна крови! Ох, простите, пожалуйста, я не подумал! Я сожалею о том, что случилось с вашими друзьями, и искренне сочувствую ваше горе. – Он выпрямился и в смущении отступил на несколько шагов назад. – В Сент-Луисе сейчас, наверное, холодно? Вам нравится сингапурская погода?

– Так вы ничего не слышали? – спросил Биверс.

– В ту ночь ничего. Но в другие – слышал разные вещи много раз.

– Много раз? – переспросил Пул.

– Слышал его много недель. Подросток. Шумел не слишком. Только один мальчик, проскальзывал туда и обратно ночью, как тень. Ни разу не поймал его.

– Но вы его видели?