Коктейль из развесистой клюквы

   Высоко подняв голову, я шагнула в открытую дверь, но красиво уйти помешала Дуся. Вертлявая такса так некстати подвернулась мне под ноги! Я запнулась, полетела через двор головой вперед, приземлилась у самого крыльца и осталась лежать, оглушенная падением, как дохлая медуза.

   Севины глаза распахнулись, точно цветы, встречающие солнце мира, и тут же некрасиво полезли из орбит: на асфальте у крыльца снова лежал человек! Усилием воли Лосев отогнал видение, в котором распластанная фигура то возносилась в поднебесье, то снова шмякалась на землю, как детский мячик на резинке. Более вероятной ему показалась покаянная мысль о том, что он слишком рано прервал сеанс ментальной реанимации, и умирающий человек, едва восстав, снова рухнул без сил.

   – Сейчас, сейчас! – прошептал Сева, напрягая мысль, как культурист – бицепсы.

   Он крепко-накрепко смежил веки, и следующие пять минут прошли мимо его сознания.

   – Подъем! – Ирка, словно котенка за загривок, схватила меня за капюшон куртки, сильно дернула вверх и почти вынесла в калитку, которую распахнула бесцеремонным пинком.

   На тротуаре она поставила меня на ноги и, не задерживаясь, зашагала к машине, оставленной за углом. Я заторопилась следом, в потемках угодила ногой в какой-то проволочный капкан и, с трудом выдернув ботинок из помятого велосипедного колеса, в сердцах воскликнула:

   – Какая сволочь разбросала на дороге металлолом?!

   Из-за угла донесся нетерпеливый гудок клаксона – подруга уже значительно опередила меня.

   – Иду, иду! – сказала я, сворачивая на Самолетную.

   Сева Лосев разлепил ресницы и встретился с немигающим взглядом пары блестящих, как морские камушки, глаз. Бездыханное человеческое тело, которое то появлялось на асфальтовом пятачке у крыльца, то куда-то пропадало, на сей раз исчезло окончательно и бесповоротно. Вместо него на том же месте появилась вполне живая собака рыжего буддистского окраса. Она сидела в позе лотоса в ее собачьем варианте, неотрывно таращилась на Севу и глубокомысленно молчала.

   – Неужто… реинкарнация? – ахнул Лосев, не зная, что и думать.

   – Гав! – тихо, но веско подтвердила собака.

   Потрясенный Сева, не отрывая взгляда от таксы Дуси, сполз с кирпичей, подхватил свой помятый велосипед и без устали зашагал по тернистой дороге жизни в направлении родного спального микрорайона.

   – Теперь, надеюсь, по домам? – усталым голосом спросила Ирка, притормозив у ближайщего светофора.

   – В общем, да, – уклончиво ответила я. – Только по пути заедем ненадолго еще в одно место. А пока ты секундочку постой.

   Ирка явно собралась мне возразить, но я пресекла назревающий диспут на корню: просто быстренько достала телефон, набрала номер и погрузилась в беседу, прерывать которую подруга постеснялась.

   – Володя, солнце мое, добрый вечер! – сказала я таким ласковым голосом, которым разговаривает с больным ребенком доктор, держа наготове за спиной шприц.

   – Ночь уже, – поправил меня видеомонтажер. – И в этом аспекте я скорее луна, чем солнце.

   – Чувствую, ты не прочь поболтать! – обрадовалась я. – Тем лучше! Вова, ты ведь сейчас на дежурстве, да?

   – Увы!

   – Ура! – не согласилась я. – Мне очень нужна твоя помощь! Вова, солнце мое луноликое, сделай милость, подними архив сюжетов «Крим-инфо» за последнюю неделю, найди мой репортаж об аресте Носорога, а в нем – тот кадр, где видны водительские права тетки из синей «Вольво». Помню, Вадик снимал крупный план. Посмотри, пожалуйста, ФИО автовладелицы!

   – Тебе срочно?

   – Очень!

   – Тогда я перезвоню.

   Трубка загудела, я положила ее в карман и восторженно произнесла, подняв глаза к обитому мягким потолку автомобильного салона:

   – Господи, спасибо тебе за таких людей, как наш Вова!

   – Что за чудо такое, почему не знаю? – несколько ревниво спросила Ирка.

   – Знакомить вас я не буду, – заявила я. – Вова – голубиная душа, добрейший человек, вокруг него и без тебя полно любителей покататься на чужом горбу!

   – И ты в первых рядах очереди, да? – съязвила подруга.

   – Скорее, вне очереди, – призналась я.

   Мне было немного совестно, что я в поздний час беспокою своими странными просьбами человека, и без того занятого работой. Поэтому, когда зазвеневший мобильник высветил на дисплее Вовин номер, я первым делом покаянно произнесла в трубку:

   – Ты уж прости меня, ладно?

   – Аминь! – важно ответил Вова. – Слушай ФИО: Рогова Елена Владимировна.

   – Владимировна… – эхом повторила я. – Спасибо тебе! Пока! Ой, нет, погоди!

   – Что-то еще?

   – Еще, если можно, посмотри, в каком автосалоне купили эту «Вольво»! – попросила я, от возбуждения принимаясь грызть ногти. – Эта информация, я помню, имеет место быть на заднем номерном знаке, под цифрами и буквами самого номера…

   – Автосалон «Статус» на Веничковской, – перебил меня Володя. – Тут и телефон указан. Нужен?

   – Давай!

   – Пиши.

   Под диктовку неоценимого Вовы и неодобрительные восклицания Ирки я нацарапала цифры телефонного номера на крышке автомобильного бардачка.

   – Это же не сотрется! – возмутилась подруга, дождавшись, пока я душевно распрощаюсь с коллегой.