Колдовской отведай плод (СИ)

На мое счастье, с Крадифом ничего не случилось. После очередной порции могуллия он потряс головой, судорожно вдохнул и с недоумением уставился на нас:

— Вы чего?

— Мы чего? — взвилась я. — Это ты чего! Зачем вздумал нас пугать?

— Да не думал я никого пугать!

— А для чего подкрадывался к кабинету? Уже второй раз, между прочим.

Он стоял, хлопая глазами.

— Крадиф, — сказал Гвейн. — Лучше сам признайся, что тебе здесь понадобилось.

— А чего, нельзя, что ли? — огрызнулся парень. — Это, между прочим, замок моего папочки, где хочу, там и хожу. А вы тут вообще кто?

— Вообще, я тут представительница наследницы, — ответила я. — Официальная. Отвечаю перед Данни за все, что происходит в замке. И очень хочу знать, для чего тебе понадобилось тайком подниматься в башню.

— Не твое дело, — огрызнулся он.

— Так, все, — решительно сказал Гвейн. — Давайте спустимся вниз и спокойно поговорим.

— По-моему, он не хочет с нами откровенничать, — сказала я. — Думаю, стоит послать запрос в магический комитет. Пусть расскажут, что представляет из себя Крадиф и каково его прошлое.

Я сказала это просто так, бросила, что называется, пробный шар, поэтому не ожидала, что он попадет в цель. Парень сразу как-то сморщился, поник и тихо произнес:

— Не надо комитет. Не надо запрос. Пойдемте, я все расскажу.

Мы сели в каминном зале на диванчик — Крадиф посередине, мы с Гвейном по бокам.

— Не бойтесь, не сбегу, — невесело усмехнулся парень. — Бежать отсюда мне просто некуда.

— Чего так? — спросила я.

— Набегался уже.

Как оказалось, непутевый сынок Магистра в детстве имел большие способности к магии. Вот только все попытки папаши Макер-тота приучить дитятко к колдовству оканчивались неудачей. Имея довольно непоседливый нрав, Крадиф умудрялся то опрокинуть емкость с порошком, то порвать книгу заклинаний. Он обездвиживал няньку и удирал вниз, к тукумукским пацанам, где демонстрировал фокусы с вызыванием демонов, увеличением носов и ушей, устраиванием пожаров. В общем, развлекался, как мог. Нетрудно догадаться, что Макер облегченно вздохнул, спровадив пацана очередному папеньке, жителю Ойлина.

К несчастью для новой семьи, парнишка прихватил с собой небольшое количество могуллия, и продолжил развлечения на новом месте. Однако, то, что сходило ему с рук в деревне, никоим образом не могло пройти мимо столичных безмагов.

Счастье еще, что не осудили всю семью. Однако Крадифу досталось по полной. Он попал в зловещие подвалы, где сначала допрашивали, а потом принялись производить над ним эксперименты. Ученые-безмаги изучали последствия воздействия волшебного порошка на организм магов, и были рады заполучить такой молодой и еще не очень испорченный могуллием экземпляр.

После недели издевательств Крадиф сломался. Он написал заявление с просьбой принять его в ряды безмагов и торжественно поклялся преследовать проклятых колдунов до конца своих дней.

— Я стал провокатором, — сказал парень. — Понимаете? Опыты — это очень, очень страшно и больно, это когда тебя режут заживо, посыпают порошком и смотрят, как гноятся и пузырятся раны. Правда, через некоторое время они заживают. А еще через некоторое прямо из-под кожи начинают вырастать цветы. Розы с очень-очень колючими шипами. Вам никогда не приходилось становиться живой клумбой? Мне — да. А один мой сосед культивировал в своем животе натуральный жемчуг. Представляете? Как вы думаете, откуда на ярмарках множество уродцев со сквозными дырами в животах и головах, с десятью пальцам и ушами на пятках? Не могу на них смотреть, сразу тошнить начинает. Не понимаю тех, кто платит за просмотр уродцев деньги. Сотворившее такое безмаги-экспериментаторы ничуть не лучше магов-отступников. Как по мне, даже хуже. Я не буду всего рассказывать, ладно? Просто поверьте. Я больше не мог. Не мог, и все.

Поэтому я подписал соглашение и стал охотиться за магами. К моему счастью, их осталось очень мало. То ли научились хорошо прятаться, то ли старались не показываться в столице. Ну, и я не очень-то усердствовал, работал больше для отвода глаз. Я и поймал-то всего одного. Да и не хотел его сдавать, если честно, но тогда меня заподозрили бы в лояльном отношении к преступникам. Он зачем-то явился в Ойлин, говорил, мол, навестить родственников. На самом деле, искал могуллий, кончено. Они все приезжали в поисках могуллия. Как будто им в столице улицы посыпают. Если бы он был отступником, я бы не чувствовал себя так паршиво, правда. Нет, это был молодой еще парень, довольно симпатичный, открытый. Я даже имя его запомнил. Кассур.

Я вскрикнула и невольно отшатнулась от Крадифа, а сердце заныло. Кассур! Моя первая любовь. Человек, открывший для меня чудеса всего мира с помощью маго-взора. Значит, его все-таки поймали.

— Мира, — обеспокоено сказал Гвейнард. — Что с тобой?

Как будто он не понимает, что со мной! Я не могла больше слушать рассказ Крадифа. Я вообще не могла находиться с ним в одной комнате, с человеком, обрекшим на смерть прекрасного, замечательного Кассура. Будь моя воля, уехала бы из замка прямо сейчас.