Колесница Солнца. Восемь тетрадей индийской классической лирики в переводах С Северцева

Сколько морей, и пустынь,
И хребтов, и потоков на свете,
Сколько открытий и подвигов,
Стран, городов и селений,
Сколько диковинных тварей и редких растений!
Много ли знаю о нашей огромной планете?
Многого в жизни не видел я.
Мир так богат и широк —
Я охватил лишь его небольшой уголок.
И, сожалея об этом, тома путешествий листаю,
Жадно читаю,
Тысячи красочных строк —
Описаний далекого края —
Перебирая.
Скудны познанья мои,
И на каждом шагу
Их я богатством чужим пополняю, насколько могу.
Я — твой поэт, о Земля!
И от звука любого
Флейта моя пробуждается снова и снова.
Если ж я чей-нибудь зов услыхать не сумел —
В песнях останется вечный пробел.
Тихих и чутких минут я изведал немало.
Много догадок и дум
Мировая гармония мне навевала:
То ледяная вершина,
Блестя в голубой вышине,
Песней безмолвных снегов обращалась ко мне,
И наполняло меня на мгновенье
Невыразимое благоговенье,
То над молчанием Южного полюса,
В черной ночи,
Дальней, безвестной звезды загорались лучи,
Ждали, казалось,
Что я на призыв их отвечу,
И устремлялся мой взор их сиянью навстречу,
То половодья далекого
Глухо рокочущий вал
Отзвук в глубинах души вызывал.
В эту гармонию,
В плавное это теченье
Разных певцов отовсюду вливается пенье,
С ними я чувствую тайную связь —
Радость в душе родилась…
Так от Владычицы музыки дар получаю бесценный:
Слушаю песню Вселенной!
В людях с трудом познается
Их внутреннее существо:
Меры в пространстве и времени нет для него.
Сущность — незрима,
Только при полном духовном слиянье
Она постижима,
Но не во всякую душу отыщется вход —
Жизни привычный уклад между нами встает.
Пахарь за плугом идет на рассвете,
Трудится ткач,
Расставляет рыбак свои сети…
Разнообразны дела человека,
Повсюду видны их плоды —
Движется мир, опираясь на эти труды.
Я же сижу перед узким окном,
Одинок и тревожен,
Славой своей, словно узник, от всех отгорожен.
Улицей сельской иду,
Мимо скромных дворов прохожу —
В них заглянуть я хотел бы,
Да мужества не нахожу.
Жизнью хотел бы я с жизнью всеобщею слиться,
Иначе песня в поддельный товар превратится.
Тех, кто меня порицает,
Я должен признать правоту:
Сам я мелодии чувствую неполноту.
Славою песен моих обольщаться не буду:
Хоть и широко они разошлись,
Но звучат не повсюду.
Новых поэтов предвижу приход —
Тех,
Кто единою жизнью
С простым землепашцем живет.
Слух напрягаю и жду: прозвучит над страною
Голос поэта,
Что накрепко связан с землею родною.
Жажду я в мире найти
То, что на праздник поэзии сам не сумел принести.
Жажду я песни правдивой,
Не ослепляющей взор красотою фальшивой.
Слава недешево нам достается, ее не крадут —
Это цена за упорнейший труд.
Так появись, о певец трудолюбцев безвестных,
Душ бессловесных,
Людям страдания сердца открой —
Эту страну, что томится без песни живой,
Эту равнину печали,
Сожженную зноем презренья,
Влагой насыть своего вдохновенья,
Свежий родник у тебя затаился в груди —
Смело его пробуди!
На музыкальном собранье,
Когда оно в полном разгаре,
Пусть мы услышим и тех,
Кто играет на скромной эктаре,
Тех, кто живет среди нас и от нас так далек,
Тех, кто о чувствах своих
Никогда рассказать нам не мог,
В горе и в радости
Молча склонясь перед ликом Вселенной.
О вдохновенный!
Голосом стань тех простых, безымянных людей,
Славу свою обретут они в славе твоей,
И перед новым поэтом
Низко склонюсь я с безмолвным приветом.