Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

– В Твердыни Тира я пришла к Дракону Возрожденному, – сказала она, – но тот гневно отверг мои заигрывания. И я поняла, что Дракон Возрожденный намерен взять в жены более высокородную даму. К примеру, Илэйн Траканд. Это вполне разумно. Нельзя завоевать все королевства силой; некоторые придется брать под свою руку, заключая альянсы. Андор чрезвычайно силен, им правит женщина, и поэтому разумнее получить его через брачный союз.

– По словам Перрина, Ранд мыслит иначе, – покачала головой Фэйли. – Он не настолько расчетлив. И я – исходя из того, что мне известно, – тоже склонна так думать.

– То же самое ты говоришь и о Перрине. Хочешь, чтобы я поверила, будто все они – наивные ребята? Бесхитростные простаки?

– Этого я не говорила.

– Все те же возражения… Как я от них устала! Ну да ладно. Я поняла, на что намекает лорд Дракон, и решила обратить внимание на кого-то из его соратников. Нет, Дракон ничего не обещал. Я неправильно выразилась. Но я поняла, что ему будет приятно, если я заключу союз с кем-то из его верных друзей или союзников. Более того, подозреваю, что таково было его желание: в конце концов, лорд Дракон дал нам с Перрином общее поручение. Но не стал говорить о своих желаниях в открытую, чтобы Перрин не оскорбился.

Фэйли задумалась. Да, Берелейн несла полную чушь… но, с другой стороны, она видела то, что хотела увидеть. Разлучить мужа и жену? Для Берелейн в этом не было ничего безнравственного. Обычные политические игры. И если рассуждать здраво, Ранд был бы не прочь связать с собой новые государства, соединив монархинь узами брака со своими приближенными.

Но на самом деле и Ранд, и Перрин относились к сердечным делам совершенно иначе.

– Я отказалась от попыток завоевать Перрина, – сказала Берелейн, – и намерена сдержать слово. Но тем самым я поставила себя в незавидное положение. Я давно уже думаю, что связь с Драконом Возрожденным – единственный способ сохранить в будущем независимость Майена.

– Браки заключают не только для того, чтобы добиться политических преимуществ, – заметила Фэйли.

– Но эти преимущества так очевидны, что их нельзя игнорировать!

– А этот белоплащник? – спросила Фэйли.

– Он единокровный брат королевы Андора, – сказала Берелейн, слегка покраснев. – Если выйду за него, а лорд Дракон намерен взять в жены Илэйн Траканд, то мы породнимся.

Не только в этом дело; Фэйли видела, как вела себя Берелейн, как она выглядела, беседуя с Дамодредом. Но раз уж ей так хочется привести свои чувства к политическому знаменателю, незачем ее разубеждать. Главное, чтобы к Перрину не приставала.

– Я выполнила твою просьбу, – сказала Берелейн, – но теперь нуждаюсь в помощи. Если окажется, что Перрин все-таки собирается напасть на белоплащников, давай объединим усилия и отговорим его. Вместе мы справимся.

– Ну ладно, – кивнула Фэйли.

* * *

Перрин ехал во главе армии, и впервые его войско выглядело единым целым. Над ним развевалось множество флагов – майенский и гэалданский стяги, знамена благородных домов над отрядами беженцев и даже несколько самодельных вымпелов, символизирующих области Двуречья, – но выше всех реяло знамя с красной волчьей головой.

Лорд Перрин. Он никогда не привыкнет к этому титулу. Может, это и хорошо.

Он остановил Трудягу сбоку от переходных врат. Проходившие мимо войска приветствовали его воинским салютом. Стемнело, и в руках у солдат были факелы. Хотелось верить, что мужчины и женщины, способные направлять Силу, сумеют осветить будущее поле брани.

К Трудяге приблизился человек. Перрин почуял звериные шкуры, суглинок, кроличью кровь. Пока собиралась армия, Илайас успел поохотиться. Не каждый способен ловить кроликов в темноте. Даже Илайас признавался, что это непросто.

– Однажды ты кое-что сказал мне, Илайас, – произнес Перрин. – Сказал, что, если мне станет нравиться топор, его надо выбросить.

– Да, было дело.

– Думаю, это относится и к лидерству. Титулами правильнее наделять тех, кто не желает никакого титула. Если не забывать об этом, у меня, пожалуй, все получится.

– Неплохо смотрится твое знамя, – усмехнулся Илайас.

– Оно мне подходит. Всегда подходило. Это я ему не всегда подходил.

– Глубокая мысль для простого кузнеца…

– Может быть. – Перрин достал из кармана кованую головоломку – ту, что нашел в Малдене. Он так и не сумел разобрать ее. – Тебе никогда не приходило в голову, что кузнецы кажутся такими простыми людьми и в то же время делают треклятые головоломки, которые так трудно разъединить?

– Об этом я не задумывался. То есть ты наконец-то стал одним из нас?

– Нет. – Перрин убрал головоломку. – Я стал тем, кто я есть. Наконец-то.

Он толком не знал, что в нем изменилось. Наверное, главная проблема в том, что он слишком часто думал на эту тему.

Перрин знал, что обрел равновесие. Он никогда не превратится в существо вроде Ноама – человека, который потерял себя и стал волком. И этого достаточно.