Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Она с надеждой вскинула глаза на опущенное к ней безглазое лицо. Мертвые губы широко улыбались. Внутри у Грендаль все оборвалось.

– Нет, – сказал Шайдар Харан. – Я не забуду о тебе. И ты навсегда запомнишь то, что будет дальше.

Она распахнула глаза и не сдержала крика, когда к ней потянулась рука мурддраала.

* * *

В небе зарокотало; трава вокруг Перрина всколыхнулась. Как и в реальном мире, ее испещряли черные пятна. Умирал даже волчий сон.

Воздух полнился нездешними запахами – горящего костра, засыхающей крови, тухлых яиц и мертвой плоти какого-то неведомого ему животного.

«Нет, – подумал Перрин. – Нет, так не будет».

Он собрал волю в кулак. Эти запахи должны исчезнуть. И они исчезли, а на смену им пришли ароматы лета. Вокруг ожили и расцвели запахи травы, ежиков, пчел, мха, мышей, синекрылых голубок и пурпурного чечевичника.

Перрин решительно стиснул зубы. Реальность волнами исходила от него, смывая черноту с растений. Тучи над головой пошли складками, затем расступились, и на землю хлынул солнечный свет. Гром стих.

«И Прыгун жив, – подумал Перрин. – Несомненно! Я чую запах его шерсти. Слышу, как он резвится в траве».

Рядом появился волк – так, словно материализовался из тумана. Серебристо-серый, седой и старый. Перрин ощутил внутренний трепет от своего могущества. Он и впрямь был настоящим.

А потом Перрин увидел глаза волка. Лишенные всякой жизни.

Запах стал затхлым. Каким-то неправильным.

Перрин так сосредоточился, что даже вспотел от напряжения. Что-то в нем надломилось. Он снова забылся в волчьем сне, слишком глубоко в него уйдя; пытаться взять это место под контроль – все равно что удерживать волка в ящике.

Он вскрикнул и упал на колени. Рожденный туманом Прыгун, который был не Прыгун, превратился в облачко дыма, и над головой опять сомкнулись тучи. Грозовую пелену рассекла молния, растения покрылись черными пятнами, вернулись нездешние запахи.

Перрин стоял на коленях, зарывшись ладонью в черно-бурую траву, колючую и неестественно жесткую. По лбу струился пот.

Вспомнилась Фэйли – в их шатре на Поле Меррилор. Где его дом? Там, где Фэйли. Ранд обещал прийти, и он пришел. А завтра намечается противостояние с Эгвейн. Мысли о реальном мире удерживали Перрина, помогая ему не потеряться в волчьем сне.

Он встал. Здесь он способен на многое, но его возможности не безграничны. У всего есть свои пределы.

Найди Вольного. Он объяснит.

Последнее послание от Прыгуна. Что оно означало? Волк сказал, что Перрин нашел ответ. И теперь Вольный разъяснит его, этот ответ? Послание было пропитано болью, чувством утраты и удовлетворением оттого, что Перрин принял волка внутри себя. Последний образ: гордый волк с лоснящейся шерстью, решительно устремившийся в тьму.

Перрин перенесся на Джеханнахскую дорогу, где частенько рыскал Вольный с остатками стаи. Потянувшись в пространство вокруг, Перрин нашел его, поджарого молодого самца с бурой шерстью. Вольный поддразнил его, ответив образом Перрина в виде быка, который топтал копытами оленя. Остальные не обратили на этот образ особого внимания, но Вольный все помнил.

«Вольный, – позвал Перрин, – Прыгун сказал, что ты мне нужен».

Волк исчез.

Перрин вздрогнул, затем перенесся туда, где только что был Вольный, – на вершину скалы в нескольких лигах от дороги. Он уловил легчайший запах того места, куда отправился волк, и последовал за ним. Чистое поле, вдалеке – ветхий на вид амбар.

«Вольный?» – окликнул Перрин. Волк прятался в кустах неподалеку.

Нет. Нет!

Послание Вольного сопровождалось испугом и гневом.

«В чем я виноват?»

Волк умчался прочь, оставив в воздухе размытый след. Перрин зарычал, упал на четвереньки и превратился в Юного Быка, а тот последовал за Вольным. В ушах свистел ветер. Чтобы бежать еще быстрее, Юный Бык сделал так, чтобы воздух расступался перед ним.

Вольный хотел удрать, но Юный Бык не отставал. Наконец он очутился посреди океана. Встал на волны – те затвердели под подушечками лап – и, не сбавляя темпа, помчался за Вольным.

В посланиях волка мельтешили образы. Леса. Города. Поля. Образ Перрина, стоящего за прутьями клетки и глядящего на волка внутри.

Перрин растерялся и вновь стал человеком. Он замер на горбатой волне, медленно поднимаясь все выше и выше. «Что?!» В том послании был образ молодого Перрина. А рядом… Морейн! Откуда Вольный знает, что…

И вдруг Перрин все понял. В волчьем сне Вольный всегда обретался в Гэалдане.

«Ноам», – позвал он волка, который был уже далеко.

Вольный ответил изумлением, а затем его сознание исчезло. Перрин сместился туда, где только что был волк, и почуял деревеньку. Амбар. Клетку.

Туда и отправился. Вольный лежал на земле меж двух домов и смотрел снизу вверх на Перрина. Его было не отличить от других волков, но теперь Перрин понимал, в чем его особенность. Перед ним был не волк, а человек.

– Вольный. – Перрин опустился на колено и заглянул волку в глаза. – Ноам. Ты помнишь меня?

Ну конечно. Ты Юный Бык.

– Я не об этом. Помнишь, как когда-то давно мы встречались в мире наяву? Ты прислал мне этот образ.