Колибри

Надо сказать, что чувства, которые отец испытывал к дочери, были весьма сложными: он, разумеется, любил её больше всего на свете – и это чистая правда, поскольку с момента воссоединения Марко, пожертвовав практически всем, полностью посвятил себя ей; но при этом жалел, особенно когда вспоминал, до чего опустилась её мать, и вдобавок чувствовал себя виноватым за то, что не смог дать ей нормальной жизни, на которую имеет право каждый ребёнок; а ещё тревожился о ней и её душевной стабильности, хотя нить, которая снова возникла в Мюнхене во время annus horribilis^[16], бесследно исчезла, стоило только Адели переехать во Флоренцию, и в течение следующих девяти лет девочка не проявила ни малейшего признака выпадения из реальности. Эти девять лет Марко прожил на одном дыхании, с невероятным, если задуматься, оптимизмом и чувством лёгкости, учитывая то, что за это время он успел потерять Луизу, отказаться от академической карьеры, лишиться одного за другим обоих родителей, вновь обрести Луизу, окончательно рассориться с братом и снова потерять Луизу. Все события уместились в один чудовищный период, который Марко оттрубил, если можно так выразиться, на нижней палубе: вставал на рассвете, работал как вол, ходил по магазинам, готовил, справлялся с миллионом мелких дел, да ещё успевал заботиться о дочери, матери, отце и всей прочей отаре. Он, Марко, не позволял распасться крохотному, очень хрупкому мирку, который без него исчез бы с первым же дуновением ветра, и это ощущение придавало ему невиданные ранее силу и смелость; а сам он тем временем успел подготовиться к тому, что этот мирок всё равно исчезнет, поскольку, как он прекрасно знал, todo termina^[17], и через какую-то тысячу лет Венеция совсем уйдёт под воду, и, как он знал ничуть не хуже, todo cambia^[18], и примерно через тринадцать тысяч лет из-за явления, именуемого «предварением равноденствий», на Северный полюс небесной сферы станет указывать вовсе не Полярная звезда, а Вега – но есть множество путей к концу и множество способов измениться, так что задачей Марко было служить пастырем, провожающим людей и вещи к достойному финалу и к правильным переменам. Целых девять лет.