Колибри

И, кстати, «да» тому, чтобы уделить некоторое время и внимание самому этому имени, Мирайдзин, а также его происхождению, относительно которого Адель смогла наконец полностью удовлетворить отцовское любопытство. Имя, как выяснилось, состояло из иероглифов кандзи 未 来 (транслитерированных по системе Хепбёрна в слово mirai – «будущее, грядущее», в свою очередь состоявшего из комбинации 未 – «ещё не» с 来 – «наступить») и 人 (jin – «существо, человек»). То есть именно что «человек будущего». В китайском языке те же три иероглифа превращались в wèilai rén, в кантонском – в mei lai jan, в корейском – в mirae in, но значение их оставалось неизменным. Адель же позаимствовала это имя из японской манга-саги под названием Miraijin Chaos^[19], созданной великим Осаму Тэдзукой – как понял Марко Каррера, настоящим «богом манги». Этот Осаму был кумиром его дочери, а ведь он, Марко, даже имени такого не знал – пробел, который Адель, впрочем, быстро заполнила, с жаром и в мельчайших подробностях пересказав биографию японца. (Вот она, если кому вдруг интересно: 手塚 治虫, то есть Осаму Тэдзука, родившийся в 1928 году в городе Тоёнака префектуры Осака и бывший прямым потомком легендарного самурая эпохи Сэнгоку Хаттори Хандзо (1541–1596), с самого раннего возраста увлекался фильмами Уолта Диснея, которые смотрел и пересматривал десятки раз – особенно часто, порядка восьмидесяти раз, «Бэмби». Уже во втором классе он начинает рисовать комиксы, подписывая их псевдонимом «Осамуси», по названию вида плотоядных жуков, с которым, учитывая созвучие с именем Осаму, себя идентифицирует – и уже тогда его персонажи обладают характерной чертой, благодаря которой Тэдзука и произведёт революцию в манге, то есть «большими глазами». Ещё ребёнком он заражается редкой, очень болезненной формой микоза, от которой опухают руки, и, вылечившись лишь стараниями врача, в свою очередь решает заняться медициной. В 1944 году, в возрасте шестнадцати лет, молодой человек идёт работать на фабрику, чтобы поддержать экономику страны в период Второй мировой войны. В семнадцать, когда радиоактивные изотопы терзают выживших в Хиросиме и Нагасаки, он публикует свои первые работы и одновременно приступает к учёбе на медицинском факультете университета Осаки, куда обращается с просьбой о зачислении; в восемнадцать – познаёт первые успехи, в частности, с работой под названием Shin Takarajima, то есть «Новый остров сокровищ», вдохновлённой романом Роберта Луиса Стивенсона, не прекращая, однако, изучать медицину. В 1949-м, когда Тэдзуке исполняется двадцать один год, выходит его первый бесспорный шедевр, научно-фантастическая трилогия Zenseiki [«Затерянный мир»], Metoroporisu [«Метрополис»] и Kitarubeki Sekai [«Следующий мир»]; в двадцать три года он заканчивает университет, а в очередной книге, «Посол Атом», впервые появляется Астробой, мальчик-робот, которому суждено стать его самым известным персонажем. С этого момента Тэдзука начинает превращать свои саги в сериалы, что становится первым шагом к неизбежному приходу в анимацию. Учёба тоже продолжается – сперва в ординатуре, затем и в аспирантуре. В 1959 году, в возрасте тридцати одного года, Осаму женится на Эцуко Окаде, девушке из той же префектуры, но опаздывает на свадьбу, поскольку заканчивает срочно запрошенные издателем страницы. В тридцать два – переезжает вместе с женой на окраину Токио, где строит большой дом-студию, который позволяет ему воссоединиться с семьёй, включая и престарелых родителей. В тридцать три (1961 г.), защитив диссертацию по спермиогенезу и получив докторскую степень на медицинском факультете Нары, древней столицы Японии, расположенной на острове Хонсю, он лично, в качестве акушера, принимает своего первенца Макото и начинает работу по пристройке к дому первого корпуса анимационной студии, Mushi Production. Между тридцатью пятью и сорока годами, когда появились на свет дочери Румико и Киико, Тэдзука в стеснённых домашних условиях создаёт для телевидения первое независимое аниме – черно-белую манга-сагу «Астробой», озвучив девиз, который вскоре станет столь же известен, как и его создатель: «Хороший сюжет может спасти плохую анимацию, но плохой сюжет и хорошей анимацией не спасёшь». С этого момента талант Осаму постепенно начинают узнавать и на Западе, что приносит ему уважение и встречи со многими другими мастерами: Уолтом Диснеем, с которым Тэдзука знакомится во время Всемирной выставки 1964 года в Нью-Йорке и который хочет нанять его для съёмок научно-фантастического проекта, впоследствии заброшенного; Стэнли Кубриком, предложившим ему в 1965 году роль арт-директора фильма «Космическая одиссея 2001 года», от чего художник весьма неохотно отказался из-за невозможности бросить Mushi Production и на целый год переехать в Англию; а позже, во время фестиваля во Франции, с Мёбиусом, который был настолько очарован его работами, что согласился в следующем году приехать к нему в Японию; но главное – с бразильским автором комиксов Маурисио де Соузой, который станет его близким другом и в последующие годы будет испытывать сильное влияние его стиля, в том числе введя в приквел своей самой популярной саги, «Банда Моники», нескольких знакомых персонажей, вроде Астробоя, Принцессы Сапфир и Кимбы. А в 1978 году Тэдзука публикует трёхтомную сагу о Мирайдзине, явно предвосхищая сюжет фильма «Без лица», который почти двадцать лет спустя снимет Джон Ву. Это история о парне, убитом собственным другом, который занял его место в космической программе, куда убийцу изначально не взяли, но воскрешённом таинственной девушкой; однако убийца, получивший огромную власть, успевает схватить его, прежде чем тот возвращает себе законное место, и изгнать на мрачную планету Хаос. После героических битв и невыразимых страданий парень возвращается и оттуда, чтобы победить своего коварного друга и стать Человеком будущего. Коллекционер насекомых, обожающий энтомологию, Супермена, бейсбол и классическую музыку, свои последние работы Осаму Тедзука посвящает таким фигурам, как Бетховен, Моцарт и Чайковский. В феврале 1989 года, спустя три месяца после шестидесятилетия, он умирает от рака желудка, а его последней фразой, обращённой, по свидетельству присутствующих родственников, к сиделке, которая поспешила унести блокнот для набросков, становится: «Прошу, дайте мне поработать»).