Колючий мед

– Ты права, возможно, хочу. – В профиль он казался таким ранимым. Видеть его волнение и нерешительность было выше моих сил. «Если я сейчас его поцелую, станет ясно, иллюзорны мои чувства или нет, – думала я. – Уж лучше сделать это сейчас и понять, что я чувствую». Я наклонилась к Эрику и оказалась с ним лицом к лицу. Посмотрела в глаза и поцеловала.

Но иллюзия не исчезла. Напротив, заполонила все вокруг.

Отель оказался хибарой в духе американских горнолыжных турбаз. Помимо лобби и прилегающего к нему конференц-пространства, отведенного для участников выставки и различных лекций, здесь был бар со сценой и танцполом и еще открытая терраса с купелью для горячих ванн. Программу наполняли выступления обо всем на свете – от шаманских сексуальных практик до часового курса по смехотерапии и мастер-класса «Сделай собственное ароматическое мыло». Организаторам удалось обеспечить участие пары известных имен в сфере личностного развития и здоровья, что придавало определенный вес всему мероприятию. На фасаде здания над входом красовалась растяжка со словами: «С ПРЕДРАССУДКАМИ НЕ ВХОДИТЬ!» Атмосфера на выставке царила опьяняюще веселая. Люди всех возрастов легко общались между собой, стараясь глядеть друг другу в глаза. Уже на входе нас приветствовали стопкой настойки женьшеня, после которой я почувствовала себя свободнее, будто границы моего «я» стали слегка размытыми.

Зарегистрировавшись, мы начали готовить сцену к завтрашнему эфиру. Каждую секунду я чувствовала, как Эрик передвигается по помещению и где находится. В общении с другими он держался естественно. Я восхищалась его непринужденностью, способностью легко смеяться и слушать других. В какую-то долю секунды меня пронзила ужасная мысль о том, что его искреннее обаяние в будущем станет для меня недоступным. Он встретит кого-то другого и построит другую жизнь. Переживу ли я такое? Казалось, нет. Выйдя в туалет, я сполоснула лицо холодной водой. В ушах шумело. Пока я стояла у раковины, во мне нарастала пульсирующая паника. Я ведь всегда была дальновидной и знала, к чему стремиться.

Но в тот момент я стояла на краю пропасти. Складывалось ощущение, будто все, что происходит или произойдет, мне неподвластно. Я просто больше не могла себе доверять.

Мы поужинали с продюсером – кротким, внушающим доверие мужчиной из Западного Норрланда, который чрезвычайно тщательно готовил радиопередачи. Эрик держал меня за руку под столом.

Я думала: этому сейчас же нужно положить конец. Еще несколько минут – и я соберусь с силами, чтобы дать отпор, вернусь к прозе жизни. Но минуты жили своей жизнью, они растягивали часы, игриво задерживая стрелки.

В конце все разошлись спать, и мы остались в баре одни. Было полдвенадцатого, мы распили на двоих бутылку вина. Держались за руки, смотрели друг на друга и молчали.

– Думаешь, мы нормально себя ведем? – тихо спросил наконец Эрик.

– Я уже не знаю, что считать нормальным, – ответила я.

– Сегодня ночью, когда мне не спалось, я встал и написал песню. Эта песня о тебе. Хочешь послушать? Расплата за синтезатор.

– Конечно, хочу.

– Правда, текст еще не готов. – Он застенчиво проводит рукой по волосам.

– Неважно. Все равно сыграй.

Он забрался на невысокую сцену. В начале вечера здесь выступала местная кавер-группа, и инструменты еще не убрали – там лежали электрогитары и стояла накрытая чехлом ударная установка. И еще простенькое фортепиано из светлой фанеры, какое обычно увидишь только в церковных приходах. Кто-то выставил его практически на край сцены. Присев на банкетку, Эрик откашлялся, сделал глубокий вдох и начал неуверенно наигрывать одной рукой. От алкоголя и влюбленности кружилась голова. Чтобы мне посвятили песню!

В конце концов он запел – очень тихо, но я все равно различала каждое слово. И голос у него был как прежде. Только слова – новые.

Я думал, что больше не буду
Беззащитным от чувств.
Думал, что позабуду
Минуты лихих безумств.
Все эти годы мечтал
Встретить такую, как ты,
Думал, что опоздал
 Судьбе воздать хвалы.

Я сглотнула. Меня била дрожь. Он опустил голову. Руки оставались на клавиатуре. За его спиной висел пошлый занавес с пришитыми глянцевыми буквами, которые выстраивались в слова ВЕЧЕРИНКА и РАЗУДАЛОЕ ВЕСЕЛЬЕ. Повернув голову, он посмотрел на меня.

– Я не знаю, что еще сказать.

Поднявшись, я подошла к краю сцены.

– Может, проверим, работает ли купель? Оттуда видны звезды.

* * *

– Никогда не знаешь заранее, сколько это продлится. Вероятнее всего, недолго, – предположила моя коллега Лина, когда я в отчаянии доверилась ей. – С нами может произойти все, что угодно. Посмотри вон на Циллу, у нее только что обнаружили рак. Мы все умрем.

– Спасибо за напоминание, – ответила я.

– Только помни, что у него весьма подмоченная репутация, а тебе еще ребенка воспитывать.

– Что мне делать?

Лина склонила голову набок:

– А ты не пыталась забыть о нем?

– Пытаюсь.