Колкая малина. Книга вторая

В поле жёлтое с цветущею сурепкой
Он свою женщину гулять не приведёт,
И не будет угощать простенькой конфеткой,
И в ресторан на «Жигулях» не повезёт.

Не подстелет ей соломки с луговой травы,

А застелет шёлковую простынь «Живанши»,
Из её туфельки шампанского глотнёт,
И, растопырив крылышки, соловьём споёт.

Бизнес-классом самолёт на жаркие Мальдивы,

Кокосовые пальмы и розовый восход —
Это вам совсем не на даче сливы
И не из шиповника оранжевый компот.

И, конечно, никуда без Рима и Парижа,

Это обязательно для общего престижа.
Мир залипает на губах, как сладкая халва,
И кажется — всё это на вечные года.

Но недолго кавалер чешуей блистал,

К чему она его не принуждала.
На мелкие монетки развалился пьедестал,
И жёлтая сурепка в поле хохотала.

Отделите жизнь реальную от блажи,

И не пытайтесь влезть в одежды махараджи.
Вам бы лучше к острову затерянного мира,
Но только по тарифу простого пассажира.

Была нужда

Неужели то, что делали, не имело смысла,
И весь сценарий проклят изначально?
А жизнь и смерть — два груза коромысла,
И как их ни несёшь, всё кончится печально.

Затекла спина под тяжёлым грузом,

И наших откровений давно уже не ждут,
А любые ожидания закончатся конфузом,
А в ощущениях останутся тошнота и зуд.

В дурных приметах нету намерений,

И пусть мерещатся дубовые гробы;
И кто не принимает собственных сомнений,
Точно остановится у заданной черты.

Пыльная дорога, следы от голых ног.

И если ничего больше не мешает,
Проглоти налипшей горечи комок
И знай — тебя никто не провожает.

А всё, что делали, — во всём была нужда:

Нас воспитали драки и разлады,
Нас делала солдатами вражда,
И мы не ждали для себя пощады.

Как бы удержаться от аплодисментов,

Когда они друг друга будут гнать взашей,
Когда с насиженных сдирают постаментов
Самих себя восславивших вождей?

Зарисовка с натуры