Колодец детских невзгод. От стресса к хроническим болезням

Когда Диего исполнилось двенадцать и он вернулся к нам с самым тяжелым приступом астмы за всю его жизнь, наша мультидисциплинарная команда была готова помочь ему. Пытаясь свести концы с концами, Роза переехала вместе с детьми в старую запущенную квартирку. Хотя удобств там было мало, такой переезд позволял им остаться рядом с друзьями, школами и центрами медицинской помощи, которые помогали ее детям удержаться на правильном пути. Но однажды на кухне загорелась проводка. Узнав об этом, я подумала, что приступ астмы был связан со вдыханием дыма от пожара. Однако спустя несколько дней после первичного приема, когда выяснилось, что симптоматика не снижалась, несмотря на назначение сильнодействующих лекарств, я поняла: нужно расспросить о случившемся подробнее. Оказалось, что Роза очень быстро успела вывести детей из квартиры, и Диего практически не надышался дымом. Однако из-за пожара они остались без дома и толком не ели почти три дня. Диего пытался взять на себя функции главы семейства, старался защищать и обеспечивать мать и сестру. Однако для двенадцатилетнего мальчика эта задача оказалась невероятно сложной. Как бы он ни пытался заботиться о семье, проведенные на улице ночи сказались на его здоровье. И лишь после того, как социальный работник помог семье найти временное жилье, предусмотренное на случай кризиса, мне удалось постепенно перевести мальчика с высокодозной терапии противоастмовыми препаратами.

Когда Диего рассказал мне историю своей девушки и ее семьи, мое сердце сжалось от мысли, что бедный мальчик снова столкнулся с печальными и болезненными событиями, – однако я знала, как помочь ему их преодолеть. К тому моменту у меня уже имелось представление о том, что лучше всего ему помогает. Роза знала, на какие изменения в его поведении и состоянии нужно обращать внимание. А Диего понимал: если ему станет совсем плохо, наша команда ему поможет – и будет помогать до тех пор, пока не наступит улучшение. Как всегда, Диего обнял меня перед выходом, и я покрепче обняла его в ответ.

На протяжении нескольких следующих недель наша команда отслеживала успехи Диего по шести фронтам: сон, уровень физической нагрузки, питание, осознанность, психическое здоровье и здоровые отношения. Мы знали, что лучше всего ему помогает интенсивный режим взаимодействия с Клэр, его психотерапевтом в ЦОМ. Мы также установили контакт с представителем его школы, чтобы регулярно получать сведения о состоянии парня. Я посоветовала ему вернуться к игре в футбол, которую он обожал, и больше взаимодействовать с поддерживающими его людьми – в частности, с матерью. И вскоре стали заметны улучшения. Затем он расстался со своей девушкой и стал получать отличные и хорошие оценки. Диего даже попал в список лучших учеников! В какой-то момент он решил, что хочет стать адвокатом, и устроился на практику в офис окружного прокурора. Практика ему очень понравилась. Подросток завел щенка и буквально светился, рассказывая мне об очередных его проделках. Диего нравилось заботиться о животном: когда он чесал щенка за ушком, тот лизал ему лицо.

Спустя месяцы, когда подросток пришел ко мне на очередной прием, я ощутила глубинное удовлетворение от того прогресса, которого ему удалось добиться. Система работала именно так, как должна была работать. Диего вернулся в колею.

Если бы это был фильм, в этот момент на экране появились бы титры. Мы завершили бы данную историю, будучи довольными собой: Диего «справился».

Но в жизни все происходит не так. История не заканчивается.

В реальной жизни Диего живет в опасном районе, и случиться может что угодно.

Спустя несколько месяцев младшая сестра Диего пришла в клинику на осмотр. Когда я только познакомилась с этой семьей, девочка еще носила подгузники – а теперь ей уже было 11 лет. Вместе с ней пришла мать, и, когда они уже собирались уходить, я спросила Розу, как поживает Диего.

К тому времени я уже хорошо понимала смысл, вложенный в ее разнообразные вздохи. Например, очень длинный выдох говорил о том, что она вымотана; короткий и сердитый – показывал, что она сбита с толку или не знает, что делать. Сейчас же она сделала глубокий вздох, прикрыв глаза и положив руку на грудь. Этот вздох напомнил мне день нашего знакомства: тогда она так же вздохнула, прежде чем рассказать мне историю Диего, тогда еще семилетнего.

– ¡Ay, Doctora! – сказала она. – Я прекрасно знаю моего сына, Doctora. Каждую мелочь замечаю. Знаю, как он реагирует. Я как детектив, слежу за ним, незаметно. Это нелегко.

– Что-то случилось? – спросила я.