Колодец детских невзгод. От стресса к хроническим болезням

Наша группа изучила больше 16 тысяч научных публикаций об исследованиях влияния неблагоприятного детского опыта на здоровье детей. Оказалось, что такой опыт связан с различными заболеваниями и состояниями, которые можно наблюдать уже в младенчестве. Так, у самых маленьких детей столкновение с НДО провоцирует задержки роста и когнитивного развития, а также нарушения сна. У школьников с НДО выше показатели распространенности астмы и хуже реакция на препараты для купирования ее симптомов (например, альбутерол), выше показатели инфекционных заболеваний (вирусных инфекций, ушных инфекций и пневмоний); у них также чаще встречаются поведенческие проблемы и сложности в обучении. У подростков выше риск развития ожирения, а также столкновения с травлей, насилием, курением, подростковой беременностью, рождением детей до совершеннолетия и другим рискованным поведением вроде раннего начала сексуальной жизни.

Я стала объяснять Молли, что́, на мой взгляд, могло происходить со здоровьем ее дочери:

– Думаю, из-за пережитого опыта организм Лайлы может вырабатывать больше гормонов стресса, чем следует, и это, в свою очередь, влияет на ее рост.

Молли эта мысль показалась логичной:

– Да. Мы пытались что-то сделать с ее весом, когда наблюдались у предыдущего педиатра. Иногда, когда отца долго не бывает дома, она немного набирает; но стоит ему вернуться, как вес снова падает. В нашем доме, безусловно, стресса немало.

– Ого, понимаю. А говорили ли вы об этом своему предыдущему лечащему врачу?

– Нет. Он ничего и не спрашивал.

Если бы не оценка баллов по шкале НДО, никто и не заподозрил бы, что Лайла и ее братик оказались в группе риска по большому количеству проблем со здоровьем и развитием. Может быть, на них обратили бы особое внимание, если бы в садике малыши начали демонстрировать сложности в поведении; но даже в таком случае им бы попросту поставили диагноз: СДВГ – и выдали какие-нибудь таблетки. А если бы поведенческих проблем не было, то вполне возможно, что – даже при появлении астмы, аутоиммунных заболеваний или любых других иммунологических последствий токсичного стресса – проблема, лежащая в корне ситуации, осталась бы незамеченной и невылеченной. Гатри показал, что единственным способом радикального изменения результатов лечения является обязательный скрининг. В противном же случае придется полагаться на волю случая – например, если бы симптомы Лайлы вдруг стали достаточно выраженными для того, чтобы лечащий врач начал задавать больше вопросов. Также нельзя не учитывать вероятность того, что этот врач мог быть совсем не знаком с концепцией НДО и не знал, какие вопросы нужно задавать. Какой вред вы можете нанести здоровью собственного ребенка, ожидая, пока вам зададут правильные вопросы и проведут правильные анализы? Гатри знал. Сестра его жены знала. Они своими глазами видели, что происходило, когда анализ на ФКУ не проводился для всех детей: возможность раннего вмешательства в болезнь оказывалась упущена. Вот поэтому унция скрининга лучше фунта лекарств[24].

* * *

В случае с ФКУ понятно, что для успешного лечения заболевания необходимо вмешательство на самых ранних этапах; но как насчет НДО и токсичного стресса? На самом деле, в данном случае все так же очевидно. Все научные данные о развитии нервной, эндокринной и иммунной систем говорят: чем раньше вмешаться, тем будет лучше (а если точнее – то намного, намного лучше). Это вовсе не значит, что дети более старшего возраста и взрослые с НДО не смогут получить пользу от медицинского вмешательства (подробнее мы поговорим об этом на следующих страницах); однако чем позже мы начинаем, тем более интенсивной (и дорогой) должна быть терапия – и тем ниже шансы на то, что она окажется эффективной. И связано это с тем, что раннее вмешательство открывает нам большее количество инструментов воздействия.