Колодец Времени

Дель Джезу посмотрел на отца Мартина и монахов.

«О Боже, они копируют фреску. Масоны в Санта-Мария делле Грацие? А как же Христос? Его нет? А вера? Нет-нет, это внешняя сторона. Здесь есть что-то еще. Загадки нет, все просто, хотя куда уже проще?» - Гварнери забыл о еде и тем самым привлек внимание отца-настоятеля.

- Что случилось, брат? – спросил отец Мартин.

- Я думал, святой отец. Зачем здесь «Тайная вечеря»?

- Это трапезная, сын мой, трапезная доминиканского монастыря – оплота христианской веры.

- А что за окнами? Это не Ломбардия и не Иерусалим.

- Брат Леонардо жил во Флоренции, родился в местечке Винчи и считал эти места вместилищем счастья. Они и вдохновили его на такую трактовку Евангелия.

- Флоренция? Выход в цветущий сад? Это интересно, - произнес Гварнери и приступил к ужину.

Дель Джезу ел и думал: «Леонардо знал, что миф о Христе дополнен новыми «фактами», что тайной вечери не было, что у Христа не было учеников. Да и кто на этой фреске Он? Великий Мастер? Великий Мастер не даст согласия на разглашение статуса, никогда не снимет маску. Да это же сам Леонардо! Он – носитель творящей силы. Он кормит своим хлебом. Кого? Кого творец может кормить собой? Я знаю – свои творения! Ученики – это грани его таланта, отражения его мыслей. Отражения… это мир творца? Мироздание?! Он Солнце, они планеты, и на каждой своя жизнь. Творец допускает идею о выходе из Мироздания? Да. И тогда он создает образ, «предающий» его, «убивающий» Создателя, «убивающий» себя, чтобы никто другой им не воспользовался».

Дель Джезу вновь посмотрел на фреску и увидел себя. В центре был он, мастер скрипок, справа и слева от него – скрипки, его скрипки. На месте Иуды Искариота самое лучшее его творение – Белая Роза.

«Скрипки – это мои апостолы. Они вмещают Голос Создателя, мой голос. Я «питаю» их собой – они звучат. Выход в Белой Розе. Она последняя, за ней – Флоренция, моя Флоренция, мое счастье».

Антонио обратил внимание на Софи и улыбнулся. Она уже доедала свой ужин.

- Антонио, - прошептала Софи. – Он похож на тебя – такой же трогательный и открытый, словно ребенок. А комната напоминает вот эту трапезную.

- Да, мое счастье, это не миф, это реальность, - шепотом ответил Антонио. – И у Него нет имени. Это выдуманное имя. Миф придумали, вернее, использовали христиане, тамплиеры, розенкрейцеры, масоны, или как там еще они себя называли, чтобы Великий Дом был нерушимым, чтобы держать власть в своих руках. Леонардо сам того не подозревая, вскрыл обман, открыв истину…

Оставшись наедине в комнате для гостей, Гварнери и Конти продолжили диалог, начатый в трапезной.

- Ты уверен в своем открытии? – спросила Софи.

- Не сомневаюсь, - ответил Антонио. – В этих стенах нет веры. Это театр, а в театре верят только в талантливую игру актера.

- Что же мы будем делать дальше?

- Я продам скрипки. Мы совершим покупки и вернемся в Кремону. У меня мало времени. Я должен отдать им Белую Розу.

- Ты отдашь лучшее свое творение?

- Да. Так надо. Потом мы уедем во Флоренцию, в наш Сад Таинственной Красоты.

- А как же наше венчание? – поинтересовалась Софи.

Поцелуй стал ответом…

Глава 13

Утром Антонио и Софи, отдохнувшие и радостные, вышли на улицы Милана, чтобы поделиться с городом обретенным счастьем.

Милан счастье принял: засияли окна в домах, засияли лица прохожих. Кафедральный собор отражал солнечные лучи и «парил» над землей, как белая паутинка, устремляясь мраморными остроконечными башенками в чистое синее небо. На легкость, почти невесомость собора указывали тонкие шпили и узкие колонны. В сердце Милана плыл белоснежный корабль, плыл по волнам восхищения и красоты.

- Он просто чудо, - Софи от восторга сжала руку Антонио. – Он сам словно солнце с тонкими лучами.

- Он прекрасен даже в дождливый день. Сегодня его красота особенная. Из башен на свободу вырывается Голос Создателя, в языках белого огня он трепещет, а вырвавшись, улетает в небо.

- Белый собор как твоя скрипка, Антонио, а ты скрипач, и скрипка тебе послушна. Но ведь тогда в руках умелого скрипача скрипкой может быть любой предмет! – удивилась Софи.

- Да, мое счастье, Голос внутри, я же создаю новые совершенные тела для него. Сегодня скрипкой стал весь Милан, а мы на нем играем мелодию счастья.

Софи и Антонио шли по улицам Милана, а мелодия все звучала и звучала. Счастье облетело весь город и заполнило его каждый уголок. Счастье уравняло замок Сфорцеско с лавкой сапожника и сделало их совершенными и прекрасными, но прекрасными по-своему. Красота каждого здания была неповторимой.

- Я поняла, Антонио, что никогда не смогу быть в этом городе без тебя. Я и в Кремоне не могу уже быть без тебя. Я нигде не могу быть без тебя, - слова Софи прозвучали негромко, но стали больше, чем признанием, стали самой любовью.

- И не нужно быть без меня. Я слишком долго пробивал толщу неверия, чтобы веру, дарованную счастьем, оставить в темной воде. Я верю в себя, моя маленькая Софи, я верю в нас.