Кольцо принца Файсала

Она с удивлением воззрилась на него.

– Что ты делаешь?

– Я пробую, мэм, – ответил Том, – я ведь виночерпий.

– Но что, ради бога, может быть не так с водой, взятой из колодца? Не говоря уж о том, что я не собираюсь пить из стакана, из которого уже пил ты.

– А, простите, – Том огляделся и, не придумав ничего лучшего, вылил воду обратно в графин. Затем неловко поклонился и, покинув гостиную, вскоре вернулся с новым стаканом и графином с водой.

– Обязанности виночерпия для меня в новинку, миссис Бриггз, – объяснил он ей, наливая воду в чистый стакан.

Госпожа принялась пить маленькими глотками.

– Как твоя фамилия, бомба? – отклонившись чуть назад, она смотрела на Тома прищуренным взглядом. Ее брови были подняты, а рот с опущенными уголками слегка приоткрыт.

– Коллинз, мэм, меня зовут Коллинз.

– Ах да, ты ирландец, муж говорил мне.

Госпожа вздохнула и что-то пробормотала себе под нос. Затем обвела рукой пространство вокруг себя и спросила:

– Нравится тебе здесь?

– О да, мэм, мне здесь очень нравится, спасибо.

Миссис Бриггз поднялась и начала прохаживаться по гостиной, поправляя сервировку и салфетки на накрытом к приему гостей столе, но быстро бросила это занятие.

– Я также слышала, что ты умеешь читать?

– Да, миссис Бриггз, умею, – ответил Том с поклоном и улыбнулся.

– Ты читаешь Библию?

– И ее тоже.

Миссис Бриггз едва заметно оживилась.

– Тогда тебе, должно быть, знакома история об Ионе и ките?

– Довольно неплохо.

– Вот как? Меня это радует. Что еще ты знаешь?

– Что еще я знаю… – Том задумчиво потянул себя за мочку уха. – Еще я знаю историю об Ионе и сельдевой акуле.

И Том, улыбнувшись, с надеждой посмотрел на госпожу.

Миссис Бриггз сощурила глаза и выпятила нижнюю губу. Затем смерила его оценивающим взглядом и сказала:

– Можешь идти.

Но на следующий день виночерпия позвали снова.

Тото сходила за Томом в собачью будку, где он лежал с мокрой тряпкой на лбу и страдал от головной боли после длинного вечера накануне, на котором было выпито большое количество вина и еще какого-то французского напитка, название которого Том никак не мог выговорить.

Тото улыбнулась, заметив, что вчера вечером они отправили его домой как раз вовремя.

Том оделся, отметив, что работы на поле уже давно началась. Но раз Йооп не пришел и не растолкал его, то он мог бы с полным правом спать и дальше.

Но тут оказалось, что Том должен принести госпоже чай. На кухне его уже ждал готовый поднос.

Бесси покосилась на него, когда он, мучимый похмельем, кинулся пить воду. В отличие от Тото, она слишком хорошо помнила дебют Тома в качестве виночерпия; к тому времени, когда гостей начали обносить во второй раз, подавая главное блюдо, Том, уже вовсю шатаясь, бороздил пространство вокруг стола, изображая из себя парусник, и выглядел как настоящий позор для «Арон Хилла».

– Виночерпий – он и есть виночерпий, – пробормотал Том и плеснул себе водой в лицо.

– Виночерпий должен пробовать, а не дурачиться.

– Я вовсе не дурачился.

Бесси больно ткнула Тому в грудь указательным пальцем.

– Ты стоял у рояля с британским офицером и, хлебая портвейн прямо из горлышка, утверждал, что прибыл на Ямайку на спине сельдевой акулы, которую ты якобы заарканил, предварительно дав ей слабительного порошка.

– Я такое говорил?

Бесси утвердительно кивнула.

– Черт, должно быть, я и вправду здорово напился, – простонал Том и потер ладонями ноющую голову.

Короткое время спустя незадачливый виночерпий был впущен в спальню Сары Бриггз – комнату с высоким потолком и скудным освещением. Над кроватью висела большая картина, изображавшая Христа, распятого на кресте. Худой мужчина с устремленными к небу глазами выглядел страшно замученным. Тому не нравилось на него глядеть, но все же он не мог отвести от картины глаз. У Иисуса на груди виднелась большая кровоточащая рана, и, по мнению Тома, он выглядел таким же изнуренным, как и Рамон Благочестивый. В раннем детстве Том слышал много историй об Иисусе, и он всегда представлял его высоким сильным мужчиной, настоящим лидером и немножко воином. Поэтому теперь парень с удивлением взирал на этого беднягу, который был не толще Бибидо. Том подумал, что если бы Иисус не умер на кресте, то он бы точно помер от дизентерии. И еще – если бы подобное полотно висело у него над постелью, то он бы всю ночь глаз не сомкнул. Представив себе Иисуса, висящего в собачьей будке, Том широко ухмыльнулся, но тут же снова стал серьезным, увидев, что миссис Бриггз смотрит на него. Она лежала в большой кровати с балдахином, одетая в ночную рубашку и чепчик.

Том никак не мог понять, чем пахнет в комнате, но потом догадался, что это была смесь ромашки, камфары, дамских духов и пыли.

Сдержанным жестом госпожа велела Тому приблизиться и сказала, что была бы очень ему признательна, если бы он двигался как можно тише. И прочел бы ей отрывок из Псалтыря.

Том уставился на Библию, лежавшую на прикроватном столике.

– Можешь сесть на стул. И передай мне мои пилюли и стакан.

Том сделал, как ему было велено. Миссис Бриггз взяла две пилюли и запила их глотком воды.