Кольцо Веры

По настоянию Фёдора Волкова железное кольцо, которое поставил на свой последний кон в карточной игре Пётр Третий, взял Григорий Орлов и отнёс придворному ювелиру Позье. Тот мастерски изготовил золотую оправу в виде хитроумного футляра, усыпанного рубинами и бриллиантами, с раздвигающимися створками, обнажающими железное кольцо Елизаветы. Екатерина благосклонно приняла этот подарок своих верных слуг в знак прощения им греха участия в смерти ее мужа. Часто, оставаясь в одиночестве, Екатерина извлекала из золотого плена простое железное кольцо и надевала его на большой палец руки. Это примиряло её с покойной свекровью, прежней императрицей Елизаветой, и наполняло уверенностью в очередном судьбоносном для России решении или выборе. Многие великие и славные дела ознаменовали годы правления Екатерины Второй. И ни одна пушка в Европе не могла выстрелить без разрешения Её Императорского Величества…

Отправив краткий отчёт о посещении Национальной библиотеки академику Пиоровскому, уставшие и оглушённые потоком информации Вера и Алексей вышли на опустевшую вечернюю набережную Фонтанки. Не торопясь, пешком они отправились домой на Петроградку — через Марсово поле, со стороны мрачного Инженерного замка, по Троицкому мосту.

Так куда же могло подеваться Кольцо? О том, что сведений о нём нет во всех описях дворцового и личного имущества Романовых, начиная с Александра Первого, их заверили в Национальной библиотеке очень авторитетные специалисты. «Никто и никогда после известных вам событий не упоминал о железном кольце», — твёрдо заявила вся группа ответственных дежурных РНБ, библиотекарей высшей квалификации и невероятной эрудиции.

Катер со Спецом на борту тихим ходом шел по одной из многочисленных проток устья Невы. Потрясающие архитектурные ансамбли по берегам завораживали своей красотой и даже отвлекали от задуманного. Венеция и Амстердам никогда не вызывали у Спеца такого восторга и изумления.

Сверившись с картой, Специалист выбрал один из причалов у берега, примерно в одной морской миле от особняка Пиоровского. Удобное расположение временной стоянки, у раздваивающейся протоки, обеспечивало разные варианты отхода. Специалист взглянул на часы и на горизонт. Темнело. Облачение в костюм дайвера и сбор в непромокаемый мешок необходимого технического оборудования много времени не заняли. И через несколько минут едва слышный всплеск ушедшего под воду Спеца дал отсчёт началу операции.

Так же тихо вынырнул из воды Специалист и под мостками причала у дома академика Пиоровского. Подтянулся на руках и легко перескочил невысокое гранитное ограждение набережной. Укрывшись на берегу в густом декоративном кустарнике, Спец первым делом засветил портативным инфракрасным излучателем камеры наружного наблюдения на пути к стоявшему невдалеке особняку. В его походном непромокаемом рюкзаке диверсанта нашёлся и электрошокер для отключения сигнализации. Мощный импульс сжёг практически всю проводку контролирующих приборов. Тишина и спокойствие не были нарушены. Спец стремительно пересёк открытое пространство и приступил к делу, бесшумно проникнув через окно в незащищенный теперь дом академика. Начав методичный осмотр, он неслышно переходил из комнаты в комнату на первом этаже здания. Молодую женщину, сидящую за столом спиной к двери, он увидеть не ожидал. Она что-то увлечённо писала в толстую тетрадь, а разложенные перед ней на столе тома и застеклённые стеллажи с книгами по периметру комнаты не оставляли сомнений, что это домашняя библиотека Пиоровского. Не раздумывая, Спец беззвучно подскочил сзади к случайной жертве и нанёс ей смертельный удар кистью руки в область шеи. Тело женщины обмякло и сползло на пол. Специалист собрал со стола её записи и запихнул в рюкзак.

Не обнаружив кабинета академика на первом этаже особняка, Специалист поднялся на второй этаж. Здесь музейные витрины с огромной коллекцией монет занимали не менее половины пространства. «Значит, кабинет рядом», — предположил Спец, потянул на себя ближайшую тяжёлую дубовую дверь и понял, что не ошибся. Обшитый деревянными панелями из морёного дуба, великолепный кабинет Пиоровского освещался огромной старинной люстрой, придававшей особый золотистый оттенок мебели из карельской берёзы. Письменный стол и шкафы сами как будто бы излучали мягкий янтарный свет, бликами играющий на нескольких изящных бронзовых скульптурах. Отдельно стоящий рабочий стол был завален книгами, папками и бумагами вперемешку с газетами, журналами и почтовыми конвертами. Письменный же стол в своём царственном сверкании был отмечен только ноутбуком Apple последней модели.