Колыбель богов

Даро невольно посмотрел в сторону высокого скалистого мыса. Он служил маяком. В ночное время там зажигали костёр, а днём над мысом светилась «звезда», длинный столб с обитой золотыми листами верхушкой, кумир бога Йашашаламу, — «Того, Кто Даёт Благополучие». Под солнечным светом золото и впрямь сверкало, как звезда, только не в ночи, а ясным днём, и главу столба было видно издалека. Столб был и кумиром бога, и солнечным маяком. Даро знал, что моряки всех кораблей — и военных, и торговых — перед выходом в море обязательно совершали на каменном столе-жертвеннике, который находился возле кумира Йашашаламу, возлияние вином и мёдом.

Погода благоприятствовала флотилии миноса. Стояло затишье, что сильно обрадовало главного кибернетоса. И Даро знал, почему: в битве паруса не имели никакого значения, и исход сражения зависел исключительно от искусства гребцов и храбрости эпибатов, а бурное море могло воспрепятствовать командам эпакрид свободно владеть и управлять судном. К тому же корабли Крита находились с подветренной стороны, а это значило, что они могли легко маневрировать и наносить удары с удобных позиций. Мало того, течение и волны шли к берегу, что только добавляло скорости эпакридам. Ко всему прочему, большинство пиратских кораблей стояло на якоре, а значит, были вообще лишены какого-либо манёвра.

— Корабли шекелешей, которые посреди бухты, не атаковать! — принял решение главный кибернетос; его звучный голос был слышен на всех эпакридах, тем не менее его повторили многократно все командиры. — Держать тех, кто стоит у причалов! Таранить запрещаю! Манёвр и ещё раз манёвр! Работают только стрелки и пращники!

Даро свирепо оскалился; лучники и пращники Крита славились своей меткостью. На его эпакриде тоже находилось подразделение эпибатов, и оно уже было готово обрушить на врагов град камней и стрел.

Парус убрали очень быстро, так же, как и мачту, которую спустили на канатах, сплетённых из узких полосок воловьей кожи, внутрь корпуса и закрепили в специальном гнезде — гистодоке. Затем сноровисто нацепили на фальшборты паррарумы — предназначенные для защиты гребцов большие щиты из бычьей кожи, в которых застревали неприятельские стрелы и дротики. При движении они замедляли ход, поэтому их устанавливали только перед боем. После этих приготовлений гребцы дружно опустили вёсла в воду, и «Атенаис» понеслась в сторону берега.

Несколько пиратских кораблей, стоявших у входа в гавань в качестве охранения, уже готовились принять бой (испугавшиеся поначалу шекелеши уже сосчитали эпакриды кефтиу и успокоились; явное преимущество было на их стороне), но они сильно обманулись в своих ожиданиях — корабли Крита не пошли на таранный удар. Лучники и пращники обстреляли пиратов (которые потерпели от этого значительный урон в живой силе), и эпакриды прошли мимо, ринувшись на суда шекелешей у причалов. Они никак не могли оторваться от берега, — не хватало гребцов — ведь большая часть команд грабила склады и дома горожан.

И снова вступили в дело стрелки и пращники кефтиу. Даро так и подмывало самому взяться за лук, вот только обязанности эпакридиарха не позволяли. Его приказы были ясны и точны, и команда исполняла их быстро и слаженно. Всё-таки учебные выходы в море не прошли даром. Даро несколько раз замечал на себе удивлённые взгляды Атеа; похоже, главному кибернетосу не верилось, что совсем юный эпакридиарх будет столь расторопен в бою. Значит, не зря он и сделал «Атенаис» главным кораблём своей скромной флотилии...

Сражение продолжалось. Озверевшие от наглости немногочисленных и скромных по размерам кораблей кефтиу, понёсшие большие потери от обстрелов шекелеши, вместо того чтобы побыстрее покинуть гавань и выйти в открытое море с награбленным добром, решили с ними поквитаться. Теперь уже от абордажа было не отвертеться. Более тяжёлые суда пиратов преградили эпакридам выход из бухты, и до поры до времени кефтиу спасались только при помощи быстрого маневрирования. Но всему хорошему, как известно, рано или поздно приходит конец.

Увернувшись от одного корабля шекелешей, эпакрида Даро наткнулась на другого. Выхода у него не оставалось — или подставиться и получить удар пиратским тараном, за которым последует абордаж с вполне понятными последствиями для команды «Атенаис», или опередить шекелешей и самому ударить первым.