Командир Особого взвода

  Ласс, Тар'Наль и Тэссэр аккуратно убрали винтовки за спины, прижались к полу, отвернув лица от вихря. Степан, не поднимая головы, пошарил рукой по лавке, сунул руку в карман штанов, где звякнули обереги. На ощупь сломал один из них, сунул в рот.

  Мир полыхнул холодным оранжевым пламенем. Фигуры немцев засветились тревожно-багровым, мечущимся - а кокон вихря истончился, став почти невидимым. И прямо посреди него Нефедов увидел фигуру с раскинутыми руками - ослепительно белую, обросшую, точно черными иглами, гвоздями. Остриями наружу.

  Он выплюнул пластинку, сильнее вжался в пол бани. Воздух взвыл и оглушительно лопнул, бревна затряслись, из пазов посыпалась моховая труха. Сильно и часто застучало по дереву, точно сотни молотков одновременно грохнули с размаху.

  Тишина.

  Потом Степан поднялся на ноги и вышел из бани, держа наготове "парабеллум". За ним начали выбираться остальные, щурясь на солнце, показавшееся из разрыва в облаках.

  Сначала старшине показалось, что живых во дворе нет. Повсюду валялись трупы немцев - истыканные, насквозь пробитые гвоздями, торчащими в головах, руках, ногах... Трава на огороде осталась только по углам, а посредине чернела голой, точно вспаханной землей проплешина, в центре которой, раскинув руки, лежал Никифоров и очумело смотрел в небо.

  - Живой? - Нефедов в два прыжка добежал до него, опустился рядом на колени. Колдун помолчал, подумал.

  - Ага... - неуверенно сказал он и попытался подняться. С первого раза не получилось, но упрямый Никифоров все-таки сел и затряс головой.

  - Едреный стос, - тоненько протянул он, оглядывая поле боя. - Кто это их так?

  - Не помнишь, что ли? - подоспевший Санька Конюхов помог колдуну подняться на ноги и картинно осмотрел его, поворачивая здоровой рукой то туда, то сюда. - Это ж ты был! Как завыл, как выскочил во двор! Я лежу мордой вниз и думаю - ну все, хана, прощай Родина, Андрюха разозлился...

  - Да ну тебя! - разозлился Никифоров. - Я по-человечески спрашиваю!

  - Ты их, Андрей, ты, - Степан похлопал его по плечу, и тут же насторожился, дернул стволом пистолета в сторону. Из-за угла бани, кряхтя и волоча ногу, выполз Женька Ясин.

  - Жека! - радостно заорал Конюхов, побежал навстречу. - Живой!

  - Оглушило меня, - начал оправдываться Ясин, глядя попеременно то на изумленного старшину, то на Саньку. - Товарищ старшина, товарищ сержант, я не специально... успел одного фрица подстрелить, а тут пуля... Лоб оцарапала, а мне показалось, будто лошадь копытом!

  - Живой, живой, зараза! - Конюхов, не слушая лепечущего Ясина, тряс его за плечи так, что здоровенный парень мотался как тонкая осинка.

  - Э, совсем сдурел Саня! - Файзулла Якупов стоял на пороге бани и улыбался хитро. Он уже успел набить трубочку и теперь пускал в небо колечки дыма. - Совсем парня угробишь, дурной...

  - Что было-то? - не унимался за спиной у Степана уже совсем очухавшийся Никифоров, который уселся на пень и растерянно стряхивал землю с подштанников. Что-то в нем выглядело странно. Старшина пригляделся внимательнее, и только сейчас заметил, что оберег, который висел на шее колдуна, исчез бесследно - остался только длинный багровый ожог там, где была железная цепочка и фигурка ворона. Он уже собирался рассказать, но тут Конюхов откашлялся и подбоченился.

  - Значит, дело было так, Андрей...

  Тэссэр и Ласс за его спиной переглянулись с одинаковым выражением и пожали плечами. Ласс сделал вид, что затыкает уши. Потом альвы демонстративно повернулись и удалились.

  - Ну все, погнал сержант, - сокрушенно сказал Ясин. - Теперь не остановить. А я все это видел, сейчас припоминаю. Как меня эти гвозди не задели - ума не приложу, я ж даже не прятался, просто валялся как дурак. Будто кто-то за угол оттянул...

  Нефедов вздрогнул.

  - Вот что, мужики! - на его окрик повернулись все, Конюхов осекся на полуслове, даже альвы замедлили шаг. - Значит, все понимают, кто нам помог? Даже ты, Файзулла?

  Якупов вытащил трубку изо рта, быстро и серьезно покивал, потом провел ладонями по лицу, что-то тихо прошептал.

  - Вот так, - продолжил Нефедов, - а если все понимают, то надо в ответ помочь. Чуть вконец баню не разнесли.

  Он поглядел на черные бревна. Вся стена бани, обращенная к огороду, была густо утыкана гвоздями. Шляпки их блестели как отполированные.

  - Надо, думается мне, дверь заново сколотить, окно починить. Стекло, поди, можно тут найти, хотя бы кусок небольшой. Ну и внутри тоже - лавки оскоблить, печку поправить... Короче - чтобы всё было чика в чику.

  Люди молча закивали

  - Я еще крышу переложу, - сказал Ясин. - Я по крышам мастак.

  - Хозяину спасибо, - татарин провел широкой ладонью по дверному косяку. Внезапно глаза его открылись до необыкновенной ширины, и он заорал. - Э! Ты что! Куда сел!

  Нефедов, холодея внутри, развернулся, готовый ко всему.

  И увидел, как Никифоров, матерясь, поднимается с пенька. Прямо с плащ-палатки, полной маслят.