Г-жа Кутерьма
Г. Кутерьма.
Нет, матушка, ты права, и я чувствую мою вину.Г-жа Кутерьма.
Можно ли, батюшка, тебе быть виноватым, когда я не права? Я прошу только меня извинить.Г. Кутерьма.
Об этом мне надобно просить, потому что я не прав.Г-жа Кутерьма.
Боже мой! в кои веки случилось мне захотеть быть виноватой, ты и тут упорствуешь.Г. Кутерьма.
Я теперь никогда уже не буду прав перед тобой, чтобы только не спорить.Г-жа Кутерьма.
Чтобы только не спорить?.. Так верь же мне, что я-то спорить не буду... пожалуй себе, говори какие хочешь нелепости.Г. Кутерьма.
Нелепости... увидим, кто больше их вытерпит; я ни слова не буду говорить.Г-жа Кутерьма.
Посмотрим, кто более молчать умеет. Что касается до меня, если я вооружусь великодушием, ври себе что хочешь, я буду терпелива, так терпелива, как камень, и мнения моего ни для чего не скажу.Г. Кутерьма.
Я не знаю, кто меня может перемолчать: когда я рот сожму: никакие дурачества его растворить не могут; и я стану только смотреть, пожимать плечами, улыбаться и молчать.Г-жа Кутерьма.
И молчать? Тебе ли молчать! это мое свойство. Чувствуя себя правою, ничего не стоит, вооружась приятностью и кротостью, приличною нашему полу, смотреть на вздорного спорщика, не отвечать ему ни слова, и тем сделать его смешным и пресмешным. Не правда ли, господин Миротвор?Г. Кутерьма.
Спрячься с своею приятностью и кротостью, приличною вашему полу. Мое свойство уступить. Я мужчина и больше обязан быть благоразумным; следовательно, я могу, будучи правым и имея на своей стороне твердость и терпение, свойственное нашему полу, смотреть с жалостью на вздорную спорщицу, или спорщика, и тем привести в чувство и поправить. Не правда ли, любезный друг, Миротвор?Г-жа Кутерьма.
Господин Миротвор, не смешно ли вам, что он правым себя почитает?Г. Кутерьма.
Вы, я думаю, любезный друг, удивляетесь, как можно, подобно ей, заблуждаться, и будучи всегда неправою, думать, что она права.Г-жа Кутерьма
Г. Кутерьма
Г-жа Кутерьма.
Что это значит, господин Миротвор, и что вы знаете двое?Г. Кутерьма.
Чего таить? Он нам общий друг и клялся мне быть искренним.Г-жа Кутерьма.
И мне тоже.Г. Кутерьма.
Верю, верю. Только я думаю, он тебя не называл правою в спорах, а меня уверял наедине, что всегда справедливость на моей стороне, и говорил, что, для спокойствия, надобно уступать твоей слабости.Г-жа Кутерьма.
Вот как он нас обоих дурачит!.. Он теперь же, говоря со мною, уверял меня, что я права, и то же, что тебе, из слова в слово твердил и мне.Г. Кутерьма.
Так-то вы издеваетесь над нами!Миротвор.
Любезный друг...Г-жа Кутерьма.
Он нас обоих за малых ребят считает.Миротвор.
Послушайте, сударыня.Г-жа Кутерьма.
Вы не стоите того, чтобы вас слушать.Г. Кутерьма.
Мы уже вышли из тех лет, чтоб нас за нос водить.Миротвор.
Мое намерение не то было.Г-жа Кутерьма.
Ваше намерение было подурачить нас.Г. Кутерьма.
И позабавиться на счет тех, кои всем сердцем приняли вас как искреннего друга.Миротвор.
Дайте выговорить...Г-жа Кутерьма.
Мне и смотреть несносно на того, который к нам приехал, как к своим дуракам.Миротвор.
Да пожалуйте...Г. Кутерьма.
Напрасно вы почитали себя так умным, и унижали нас, думая, что не скоро догадаемся о вашем умысле... но это с честию не согласно, и я ваш покорный слуга.Г-жа Кутерьма.
Прощайте, господин умник... Ищите в другом месте для себя шутов.Миротвор
Траур, или Утешенная вдова {*}
Изабелла,
вдова.Милена,
сестра ее.Постан,
друг их и дядя Ветрана.Ветран,
племянник его и любовник Милены.Карачун,
лекарь.Евдоким,
слуга Изабеллы.Действие первое