Комиссар госбезопасности

Избиение длилось несколько минут, но у него сложилось твердое убеждение, за этой сценой наблюдали из своих кабинетов врачи. Вернувшаяся охрана прогнала уголовников. Судоплатов понял: им дали указание не бить по голове.

Определив в палату, его стали принудительно кормить. Об этом времени у него сохранились самые смутные воспоминания, поскольку находился фактически в полубессознательном состоянии. Через несколько дней пребывания в санчасти испытуемому сделали спинномозговую пункцию. Боль на самом деле была ужасной, но он всё же выдержал и не закричал.

В психиатрическом отделении тюремной больницы Павел провел больше года. И всё это время его принудительно кормили. Остался в живых только благодаря тайной поддержке жены. Через два месяца Павлу стали каждую неделю доставлять передачу. Чтобы пробудить аппетит, санитары выкладывали перед ним свежие фрукты, рыбу, помидоры, огурцы, жареную курицу. Эта еда не походила на ту, что давали порой особо важным заключенным, чтобы заставить их говорить. А глядя на фаршированную рыбу, Павел понимал: её могла приготовить только теща. Сердце наполнялось радостью: в семье всё в порядке, можно не беспокоиться, хотя Цареградский говорил, что близкие Судоплатова высланы и отреклись от него как от врага народа.

Спустя ещё некоторое время медсестра, постоянно дежурившая в палате, сказала поразившие его слова:

— Павел Анатольевич, я вижу, вы не едите помидоры, — и, посмотрев в глаза, добавила: — Я сделаю вам томатный сок, он подкрепит. Чтобы выжить, это просто необходимо.

Так между ними завязались дружеские отношения, медсестру звали Марией. Во время своих дежурств она присаживалась к Судоплатову на больничную койку и молча читала книгу. Однажды он обратил внимание на газету, служившей обёрткой книга, и увидел сообщение о расстреле Абакумова. Это навело на мысль, что расстрелян, следовательно, и Берия, и все ответственные сотрудники, арестованные по его делу. Там же было несколько имен сотрудников МГБ гораздо ниже его по званию. «Что же, — подумал Павел, — пощады ждать не приходится. Значит, игру надо продолжать».

Противясь принудительному питанию (иногда это случалось при Марии, но чаще при других), он нередко в борьбе с надзирателем терял от слабости сознание. Но благодаря медсестре знал теперь кое-что о том, что происходило на воле. Книги, которые читала Мария, оказывались обёрнутыми в газету с важной для него информацией. И Павел понял, ход с газетой придумала жена, которая смогла привлечь сестру на свою сторону. Каждую неделю Эмма появлялась в Бутырках — о её визитах говорили передачи и небольшие денежные суммы, перечислявшиеся на счёт Павла.

Ему повезло, что не попал в первую волну осужденных по делу Берии. Жены бывшего наркома, Гоглидзе, Кобулова, Мешика, Маму-лова и других были арестованы и отправлены в ссылку.

Так продолжалось около полугода, затем Судоплатова переложили на носилки и в специальной медицинской машине под охраной отвезли на железнодорожный вокзал. Стояла зима 1955 года. С момента его ареста миновало около полутора лет.

Двое вооруженных конвоиров в штатском пронесли Павла в купированный вагон. Но куда отправлялся поезд? Этого он не знал. Однако, хотя была ночь, удалось прочесть табличку на вагоне: «Москва — Ленинград».

В купе разместились они с Марией. Сразу после отхода поезда конвоиры заперли дверь и удалились, сказав, что вернутся через полчаса. Павел лежал на нижней полке, а Мария на верхней. Не говоря ни слова, она протянула ему книгу в обёртке из «Правды» с той же статьей о расстреле группы Абакумова. В статье говорилось также об освобождении Маленкова от должности главы правительства, вместо него назначили Булганина. Эта информация была особенно важна для Судоплатова.

Настроение у него поднялось. Теперь, когда сняли Маленкова, появилась слабая надежда, что он сможет каким-либо образом обратить эту ситуацию в свою пользу. Поскольку был уверен, что купе прослушивается, то никак не комментировал статью и не пытался даже заговорить с Марией, которая снова, по обыкновению, тихонько сжала ему руку. Вскоре вернулась охрана в подпитии, а он, измученный напряжением и неопределенностью своего положения, уснул как убитый.

На Московском вокзале в Ленинграде их встретила карета «Скорой помощи» и отвезла в печально известные «Кресты» — тюрьму, которая в царское время использовалась для предварительного заключения. Одно крыло тюрьмы было превращено в психиатрическую больницу.

Формальности здесь соблюдались довольно строго. Судоплатова осмотрел главный психиатр — подполковник медицинской службы Петров. В то время тюрьма была заполнена не только обычными уголовниками, но и политическими заключенными, некоторые из них находились там более пятнадцати лет.

Петров оказался вполне удовлетворен обследованием и поместил Павла в палату вместе с генералом Сумбатовым — начальником хозяйственного управления госбезопасности, и Саркисовым — начальником охраны Берии. Он понимал, что эта палата тоже прослушивается.