Комментарии к «Государю» Макиавелли

Немалую важность имеет для государя выбор советников, а каковы они будут, хороши или плохи, – зависит от благоразумия государей. Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает; если это люди преданные и способные, то можно всегда быть уверенным в его мудрости, ибо он умел распознать их способности и удержать их преданность. Если же они не таковы, то и о государе заключат соответственно, ибо первую оплошность он уже совершил, выбрав плохих помощников. Из тех, кто знал мессера Антонио да Венафро*, помощника Пандольфо Петруччо*, правителя Сиены, никто не усомнился бы в достоинствах и самого Пандольфо, выбравшего себе такого помощника.

Сначала обращает на себя внимание реплика «судят» (по Юсиму: «Первое суждение об уме правящей особы можно составить, глядя на его окружение…»). Иными словами, предполагается возможность независимой оценки деятельности государя, что опять же поднимает значение общественного мнения и его отношения к правителю. В целом же речь идет даже не о советниках государя, а об одной из составляющих его имиджа, который зависит от качества окружающих правителя людей.

Ибо умы бывают трех родов: один все постигает сам; другой может понять то, что постиг первый; третий – сам ничего не постигает и постигнутого другим понять не может. Первый ум – выдающийся, второй – значительный, третий – негодный. Из сказанного неопровержимо следует, что ум Пандольфо был если не первого, то второго рода. Ибо когда человек способен распознать добро и зло в делах и в речах людей, то, не будучи сам особо изобретательным, он сумеет отличить дурное от доброго в советах своих помощников и за доброе вознаградит, а за дурное – взыщет; да и помощники его не понадеются обмануть государя и будут добросовестно ему служить.

Совершенно очевидно, что Макиавелли считал моделью приведенный им пример взаимодействия государя и его советников. Можно даже предположить, что он сам хотел бы принять участие в подобных отношениях. И все же он ставит ум советника выше, чем уж государя, подрывая тем самым собственные шансы когда-то быть вызванным в Рим (не будем забывать положение, в котором находился автор «Государя» в то время, когда писал эту книгу) или хотя бы вернуться к государственным делам во Флоренции. Создается ощущение, что во время написания своего самого известного труда он постоянно боролся между желанием быть осторожным – мы уже видели выше откровенные попытки смягчить смысл своих максим – и временами непреодолимым побуждением все-таки сделать лучшее, на что он способен, или быть откровенным до самого конца, невзирая на возможные негативные последствия.

Есть один безошибочный способ узнать, чего стоит помощник. Если он больше заботится о себе, чем о государе, и во всяком деле ищет своей выгоды, он никогда не будет хорошим слугой государю, и тот никогда не сможет на него положиться.