Коммерсанты

— Теперь я понял, почему тебя, Николаша, из КГБ турнули, — пробухтел Платов. — За разглашение тайн.

— Ну и тайна, — нахмурил белесые бровки Остроумов. — Что ж ты мне тайну-то эту раскрыл? — Он вновь захихикал, словно запрыгал воробьем.

— Обещанный кредит еще не кредит. Просили показать бумаги, предъявить залог, — Платов наконец уселся.

Феликс взглянул на Ревунову.

— Залоговая документация подготовлена, — пояснила юрисконсульт. — Для весомости я хотела указать и объект строительства лесного комбината в Тюмени…

— Неужели не хватит других гарантий? — недовольно прервал Феликс, искоса взглянув на Чингиза. — Слава Богу, материальных ценностей на большие миллионы.

— Сибирь далеко, проверить не просто. А на бумаге звучит солидно, — ответила Ревунова. — Психологический фактор.

Феликс пожал плечами.

Весть о том, что генеральный директор собирается оставить свой кабинет, многими воспринимались как «пуля», как хитрый ход, чтобы проявить отношение сотрудников к личности директора. И нечего торопиться, выскакивать со своим мнением. Все может оказаться далеко не так, как представлялось. Лучше помалкивать. Это правило прекрасно усвоили и старый партийный кадр Платов, и вскормленные опытом работы в Комитете госбезопасности Гордый с Остроумовым, и умница юрист Ревунова, и много повидавший бывший студент-химик Толик Збарский, да и вообще все, кто находился сейчас в кабинете. Даже Рафаил Наумович Дорман и Чингиз Григорович Джасоев — которым сам генеральный директор объявил вчера о своей отставке — не очень еще верили в это, делая вид, что не знают о причине, собравшей в кабинете столь широкое представительство. Вдруг за ночь что-то переменилось. Тем более что привычное активное делопроизводство, которое вел с утра Феликс Евгеньевич, как-то не вязалось с его намерением оставить кресло… Кое-кто приглядывался к поведению Гордого. Шеф отдела безопасности должен был бы быть в курсе событий. Но просторная лысина Семена Прокофьевича отражала лишь мутный солнечный блик, а усы спокойно лежали над веселой губой, выказывая обычное благодушие и расположение ко всем, кто находился в кабинете. И Виталий Андронович Забелин — помощник генерального директора по общим вопросам — без малейшего намека на смену власти что-то настойчиво доказывал «генералу», оттеснив в сторону маленького Остроумова. Забелин распорядился завезти на Бадаевский склад две фуры с шампанским, а транспортер второй день на ремонте, работяги отказываются носить ящики на руках, бастуют, требуют дополнительных денег…

— Что же вы хотите? — Феликс смотрел поверх головы своего зама на забавный рыбий плавничок, что венчал светлые воловики помощника. — Я должен решать ваши вопросы, Виталий Андронович?

— Прикажите главбуху, пусть подкинет грузчикам денег.

— Не дам! — легонько топнул ногой Остроумов. — У Забелина имеется свой фонд поощрения, в среднем ящике стола лежит целое состояние. А то на всякие подношения нужным людям хватает, а чтобы разгрузить две фуры, так нет.

— И это вы знаете? — вырвалось у Феликса с намеком на комитетское прошлое главбуха.

В кабинете засмеялись. Громче всех хохотал Гордый, гоняя солнечные блики по своей обширной лысине.

— Полноте, Виталий Андронович, — укорил Феликс помощника. — Что вам стоит достать из стола сотенку-другую, отремонтировать в короткий срок транспортер? Две фуры, это ж богатство. И если учесть, с каким трудом Дорман раздобыл шампанское…

— Все! Вопрос закрыт. К вечеру транспортер должен работать.

Остроумов и Забелин сучили ногами у стола генерального директора, точно петушки лапками, чем-то очень похожие друг на друга.

Вошла Зинаида со стопкой чистой бумаги. Ее приход извещал, что «прозвенел звонок», Зинаида вела стенограмму.

— По местам, по местам, — проговорил Феликс и закрыл папку с бухгалтерской документацией. — Итак, господа… Кажется, собрались все наиболее достойные люди нашей фирмы, — он оглядел присутствующих, задержал взгляд на юрисконсульте, которая собралась выйти покурить.

Ревунова вернула сигарету в коробок и положила коробок с зажигалкой на колено…

— Даже Виктор Степанович надел сегодня новую рубашку, — продолжал Феликс.

Он встал, уперся коленями о стол и застегнул просторный серый пиджак на одну пуговицу.

Вкратце обрисовав состояние дел на фирме — в целом вполне приличное, — Феликс подвел разговор к тому, что пора пополнить состав учредителей до его изначального, причем нечетного, количества, что желательно для решения важных вопросов. А собрал он руководителей фирмы, чтобы избежать кривотолков.

— Поступило заявление от руководителя отдела безопасности Семена Прокофьевича Гордого с просьбой ввести его в состав учредителей взамен выбывшего Геннадия Власова, — продолжал Феликс. — Кандидатуру Гордого поддерживает Анатолий Борисович Збарский.

Гордый осмотрелся с обычным веселым выражением, которое щедро отпечатала природа на его лице. Провел ладонью по гладкой своей черепушке. Его вид говорил — вот я, отличный парень, свой в доску. И добрых дел немало свершил для фирмы, успел. Только что лыс не в меру, так это уже от Бога.