Коммерсанты

— А что они тогда такие важные?

— Как же, собрали компромат. Хотят нас опустить прямо в этом кабинете, под портретом Ильича… Кстати, ты опоздал, нас песочили первыми. Вся ревизорская братия. Даже пожарник, сукин сын. Напрасно мы его поили.

— Ты не забыл бумагу из папки?

— Вот еще, — ответил Власов. — Я с ней сплю последнее время.

— Да. Жулье и воры решили стать судьями, — вздохнул Феликс. — А если мы уйдем, а, Гена, встанем и уйдем? Тем более я не нашел водопроводчика.

— А папка с бумагами? — ехидно спросил Власов, поглаживая портфель. — Рафинад обидится.

Их шепот привлек внимание. Виктор Степанович Платов поднял начальственную голову и строго нахмурился.

Положение у Платова было непростое. Он понимал, не дурак, пришло время этих молодых людей — пятый год бурлит страна — возможно, и придется искать работу в их структурах. А с другой стороны… Недавнее выступление Первого, на площади у Спорткомплекса, с призывом к коммунистам «выйти из окопов» в защиту Красного знамени, на котором начертано — Ленин, Октябрь, социализм, — несколько поубавило пыл у сторонников новой демократии, как тогда ему, Платову, показалось. Но через неделю на митинге Народного фронта того же Первого, в сущности, смешали с грязью. Десятки лозунгов: «Борис! Ты не прав!», «Долой коммунистов, загнавших народ в трудовое ярмо!..» Все эти лозунги до сих пор стояли перед глазами Платова. Напряженно-ироническая улыбка Первого скрывала испуганное изумление открытым бунтом. Хоть он и делал вид, что «Борис» не он, а тот, в Москве, которого прогнали с трибуны съезда. Крики многотысячной толпы повергли Платова в ужас — как их ненавидит народ! А за что? Сколько сделано хорошего, полезного. Ну, были отклонения, были. У кого их нет? Придут к власти эти крикуны, тогда и посмотрим. Еще пожалеют о теперешних, пожалеют… Да, время Большого Раскола вот-вот застучит в окно. В Москве-то оно давно стучит в двери, Ленинград отстает, но наверстает… Развалил Меченый систему, такую систему развалил, сука. У чернокнижников так и записано: «Явится меченый, и свет померкнет»… Вот какие мысли одолевали заведующего отделом науки и промышленности райкома партии Платова Виктора Степановича, человека, похожего на попа-расстригу. Он смотрел в глубину своего кабинета и думал, думал… Многие из сидящих здесь молодых людей, руководителей молодежных центров, впервые были в райкоме. Робели, чувствовали себя неуютно. Но хорохорились. За каждым были Деньги. И немалые. А от наличия денег человек наглеет. Какими ручными эти пацаны казались еще год назад. И как стремительно все поменялось… Не повезло Ленинграду с Первым. Откуда его выкопали, бесхарактерного мямлю с эдакой улыбочкой, из какого-то института взяли. Да, Меченый знал, кого ставить во главе Ленинграда, не ошибся, видел, как ослабить себе противление… Вернулся бы в Первые тот, дворовый, с царской фамилией, остался бы Ленинград оплотом партийного дела, скрутили бы писклявое горло новоявленным демократам-капиталистам. И Москва была Ему не указ — очень уж он был зол на Меченого, что обставил его на повороте. Направили бы, как обычно, общественное мнение, подняли бы рабочих, озверевших от пустых полок магазинов, подняли бы ветеранов войны и труда, у них горло луженое, как и у ветеранов партии и комсомола. И, кстати, теперешнему комсомолу не мешало бы место указать, не видят, что сами себе копают могилу, дурачье сопливое, перезрелая плоть в башку ударила. Наездились по заграницам за казенный счет, по линии «Спутника», и решили из Ленинграда сделать Монте-Карло, сучьи дети, перевертыши. Многие уже переметнулись к новым капиталистам, а кое-кто сам встал во главе структур. Как этот Феликс Чернов — неизменный руководитель комсомольских стройотрядов. Как они, опытные партийные волки, не разглядели в былые времена, когда имели силу и власть, что именно комсомольские стройотряды и были предвестниками перемен в стране, своей упрямой башкой помогали пробить бронированную скорлупу строя. Думали, баловство, молодежь выпускает пар, зарабатывает деньжат — дырявые штаны подлатать. А чем обернулось?! Как Усатый Вождь свернул шею кулакам, так и надо было поступить со всякими стройотрядами, шабашниками, кооператорами… Чтобы вместо коровников строили следственные изоляторы. Вот что бы сейчас всерьез пригодилось. Подрубить их заработки бешеные злым контролем, да и заполнить следственные изоляторы своими же строителями. И для болтунов-демократов в тех же изоляторах квоту выделить…