Коммерсанты

Семен Прокофьевич Гордый до прогулки в Михайловском саду с Толиком Збарским работал в системе государственной безопасности. Но с некоторых пор ушел в отставку, имея за плечами всего лишь сорок пять лет. Да и на здоровье не жаловался, хоть и приходилось работать в Уганде и на Ближнем Востоке, пока Анвар Садат, президент египетский, не турнул из страны всех советских советников. Афганистан тоже был отмечен в послужном списке. Причину, по которой Семен Гордый попал в немилость высокого начальства, он бы не выдал и на Страшном суде, да и Збарского причина та не интересовала. Збарского интересовал сам Семен Прокофьевич. Познакомились они в 1982 году в туристической поездке в Испанию за два года до того, как Толик загремел в колонию по статье 147, часть I (мошенничество). В туристической дружине Семен Гордый представлял глаза и уши Комитета госбезопасности, но вел себя скромно, не задавался и не привередничал. А с Толиком Збарским так вообще свел дружбу, время от времени перезванивались, поздравляя друг друга с праздниками и Новым годом. В период отсидки Збарского по статье телефонные перезвоны прекратились. И вот спустя много лет они вновь повстречались. Збарский не стал крутить вокруг да около. Семен Гордый был не из тех, кого можно водить за нос. Разговор велся конкретный: Збарский от имени генерального директора предлагал Семену Прокофьевичу Гордому работу в «Кроне» с окладом гораздо более высоким, чем тот получал в Комитете госбезопасности до ухода на пенсию. И профиль менять не надо — работа предлагалась по специальности.

В последнее время все чаще и чаще появлялись факты нарушения договоров о намерениях на значительные суммы как в рублях, так и в валюте, отчего «Крона» терпела убытки. Выяснялось, что заказчиков переманивали другие фирмы на более выгодных условиях. Каким образом им удавалось узнать секреты «Кроны», оставалось загадкой. Так вот, не хочет ли Семен Гордый организовать отдел безопасности и охраны производственных интересов с тем, чтобы выявлять и пересекать подобные действия. К примеру, существует в Ленинграде фирма «Катран» с генеральным директором Евгением Нефедовым во главе. «Катран» увел из-под носа «Кроны» жирный кусок — заказ барнаульцев на несколько миллионов рублей. Хорошо бы разнюхать, на какой стадии выполнения находится этот заказ. И разработать превентивные меры, которые могли бы в решающий момент заставить «Катран» принести не только извинения «Кроне» за нанесенный ущерб, но и компенсировать этот ущерб. Проще говоря — потаскать для «Кроны» из огня жареные каштаны, а заодно преподать урок для тех, кто нарушает договора о намерениях. Скажем, с тем же казеином. Завод в Самаре нежданно-негаданно отказался от поставок казеина и передоверился какой-то неизвестной компании. Почему? Кому? На каких условиях?.. Семен Гордый слушал Збарского внимательно, меланхолично отщипывая от батона вкусный мякиш и подкидывая Тише, чем вызывал у песика симпатию и расположение.

Вот и сейчас, лежа под вешалкой, вбирая запах шубы хозяина и тот, уже знакомый, от овечьей шкуры, Тиша дремал, полный радужных воспоминаний. И когда за дверью раздались шаги и голоса, Тиша вскочил и вытянул мордаху, подрагивая черными ноздрями, махая хвостом с обильной рыжей бахромой.

— Дождался, песина, дождался, — проговорил Феликс.

— Дождался, — согласился Збарский. — Тиша дождется.

— Тиша своего дождется, — уточнил Семен Гордый, высокий мужчина с головой, напоминающей просторной лысиной крупный бильярдный шар. Щеточки усов над короткими губами, чуть приподнятые вверх на уголках, придавали лицу веселое выражение.

Секретарша Зинаида проводила троицу глазами и юркнула в кабинет. Сноровисто смела на поднос пустые чашки, пепельницу, вазочку с конфетами «Каракум» и печеньем. Открыла форточку. Холодный воздух сквозняком дунул из тихого двора, наводя глянец на репродукцию картины Рериха, на двух бронзовых клодтовских лошадей, охраняющих письменный прибор, перекидной календарь с фотографией сына генерального директора Игорька на бронзовом вылете подставки…

Только сейчас Зинаида заметила садящую в нише комнаты юриста «Кроны» Ревунову.

— Ох, Галина Кузьминична, я о вас и забыла, — смутилась Зинаида и засмеялась. — Сидите в уголочке, как мыша. А здесь так накурено.

— Думаю, Зинаида, думаю, — низким надтреснутым голосом ответила Ревунова. — А курю я уже лет тридцать, так что нормальная моя атмосфера.