Коммерсанты

— Хорошо. Допустим, вы не в силах создать собственное предприятие за рубежом. Ну… а купить вы его можете? Не создать, а купить. Готовое. Есть такое понятие — лакуна, белое пятно. Когда о предмете ничего не сказано: ни да ни нет. Например, о создании собственного предприятия за рубежом есть постановление правительства, а о покупке — ни слова. Вот и пользуйтесь этим. Скажем, в той же Англии, купить предприятие… на бумаге — никаких проблем. Составляете устав, самый приблизительный, платите сто фунтов — и вы владелец предприятия.

— А гражданство?

— Не имеет значения. Сто фунтов! Все ваше гражданство.

Феликс с интересом смотрел на своего юрисконсульта.

— Не смотрите на меня так, — засмеялась Ревунова. Ее базедовые глаза под стеклами очков казались заплаканными. — Я вам подсказываю не как обойти закон, а как его не нарушить. Не в пример этой вашей затее, — и Ревунова повела головой в сторону двери, за которой среди помещений, занимаемых сотрудниками «Кроны», предусмотрена и комнатенка для нового начальника отдела безопасности — Семена Прокофьевича Гордого…

— А чем он вам не нравится? — буркнул Феликс.

— Я имею в виду не личность, а затею. Легализировать полукриминальный отдел.

Феликс откинулся на спинку кресла и, сцепив пальцы рук, уютно оперся на них затылком. Он заметил, что Ревунова старается сесть в стороне от прямого света, куда-то в угол, в затемненную сторону. То ли не выпячивает возраст, то ли какая-то осторожность, хотя и не скажешь — тетка рисковая и решительная…

— Знаете, что произошло не так давно у платформы Девяткино? — проговорил Феликс. — Большая разборка двух банд. С автоматами, гранатами, все, как в кино…

— Я слышала, — отозвалась Ревунова. — В курсе. Какая-то там тамбовская группировка… Что-то не поделили между собой…

— То была увертюра, с несколькими трупами. А первый акт нашей бандитской оперы начался со взрыва фирмы «Лепеко». Это был не взрыв, Галина Кузьминична, это был сигнал, и, кстати, не первый. Мне бы не хотелось, чтобы и у нас и для нас прозвучал последний. Не знаю, хорошо ли быть артиллеристом, но быть мишенью плохо, это однозначно, Галина Кузьминична. Или вы думаете иначе?

— Вы молоды, Феликс Евгеньевич. Это со временем проходит. Может быть, вам нужен юрист помоложе, который более радикально отличает артиллериста от мишени… Законы неизменчивы — меняются лишь толкователи.

— Мы, Галина Кузьминична, молоды, это верно. А юрист мне нужен опытный, а не радикальный. И должен сказать, пока вы меня вполне устраиваете, — Феликс чувствовал недовольство собой, своим высокомерным тоном. Вероятно, со стороны он и впрямь сейчас выглядел мальчишкой. Но так уж складывался разговор.

Ревунова поднялась тяжело и беспокойно.

— Заманчивая идея — приобрести фирму за границей, — Феликс пытался смягчить впечатление от своего тона, — решит многие проблемы…

Ревунова промолчала.

«Хоть и умная тетка, но все равно — баба, со своими обидами», — подумал Феликс и улыбнулся, подчеркивая расположение и словно извиняясь неизвестно за что…

— Вы не знаете, когда вернется из Тюмени Чингиз Григорьевич? — спросила с порога Ревунова.

— Понятия не имею. Хоть устраивай дворцовый переворот: Дорман куда-то сгинул, Джасоев в Тюмени почти неделю… Может быть, в отделе знают — Балашов или Савунц?

Ревунова вынесла свою громоздкую фигуру, оставляя в кабинете сложный запах духов и табака.