Комната

Первым он увидел Поганку (надо бы придумать ему прозвище получше), затем Девочка-с-фляжкой и Девочка-с-фантиками повисли у него на шее. Улитка тоже была здесь — во всяком случае, ящик имелся. Скоро и она выбралась из своей скорлупы и присоединилась к объятиям, а Поганка хоть обниматься и не полез, зато пробурчал нечто одобрительное.

Пятая кровать была занята. На ней сидел светловолосый мальчик. Он не был пристегнут цепью, что свернулась кольцами на подушке. Мальчик даже не поднял головы, чтобы взглянуть, кто пришел.

А еще ему не давали покоя две ширмы у дальней стены.

Детям нужно больше места?

Светловолосый паренек не произнес ни слова, он сидел, уставясь в одну точку. Что-то здесь стряслось.

Он завел осторожный разговор о Человеке-с-лицом-манекена. О том, когда они в последний раз виделись и когда увидятся впредь.

— В четверг, — сказала Девочка-с-фляжкой.

Это завтра. Он не планировал так долго оставаться в убежище. Дети в безопасности, морок розового дома спал, бояться нечего. Он побудет в убежище еще немного и свалит.

— А кто живет в доме рядом?

— Кто его знает, — лукаво ответила Девочка-с-фляжкой. — А ты как сюда попал?

— Отыскал вас по карте, — сказал он, думая про ширмы.

Они там неспроста.

— А ты останешься с нами? — спросила Улитка.

— Разумеется, — сказал он, оглядываясь на зев камина.

— В прошлый раз ты тоже так говорил. А потом обманул.

— Ничего, — сказала Девочка-с-фляжкой. — Теперь все будет по-другому.

Осторожные шаги на крыше и возня в трубе. Наверху кто-то был. Может, это Ветхая Леди карабкалась по скобам с крысой в зубах?

Повязка на шее Девочки-с-фляжкой. У нее была язва на плече, он прекрасно это помнил. Как же так получилось?

— Мне нужно наверх, — сказал он. — Забыл кое-что.

— И что же? — спросил Поганка.

— Так, пустяк, мелочь.

— Так мелочь или пустяк?

— Может, заберешь после Обхода? — предложила Девочка-с-фляжкой.

Он не смог найти причину отказаться. Дети потушили свет, зажгли керосиновую лампу и принялись считать двери.

Они считали двери, которых нет. Только теперь все было не так. В Доме-без-дверей дверь имелась. Белая, с круглой стеклянной ручкой. Ее скрывали две ширмы.

Черное и красное выглянуло из-под длинных рукавов Улитки — она расчесывала болячки.

— Хватит ломать комедию, — сказал Поганка. — Он догадался.

Поганка включил свет. Вновь шорох в камине, и он отчетливо услышал, как некто спускается по лестнице. Еще немного, и он увидел человека в маске кролика со сломанным ухом. Следом из каминного портала вылез еще один. Этот лица не скрывал, впрочем, видел он его все равно впервые. У каждого бейсбольная бита.

Тревожная кнопка. Здесь наверняка есть тревожная кнопка. Поганка или Девочка-с-фляжкой нажали ее. А может, это была Улитка. Как знать?

— Наконец-то встретились, — сказал кролик. Он тотчас узнал этот голос. Вне всяких сомнений, он принадлежал Ублюдку-из-коробки.

— У тебя есть язва, и я мог бы продать тебя на остров Святого |||||||||||||||, но между нами произошло кое-что личное. Это ведь ты наябедничал полиции и сообщил о ребенке в багажнике. Мне стоило больших трудов замять это дело. Поэтому перед тем, как ты отправишься на Остров, побываешь на одной вечеринке. Или на двух. Или на трех. Или пока я не скажу «хватит». А знаешь, что делают там с такими, как ты?

— Эй, — сказал Поганка. — Он наш.

Пожалуй, стоит закругляться.

Он достал револьвер и выстрелил напарнику Ублюдка-из-коробки в живот, отчего все оглохли — кормушка была слишком тесной.

Потом навел револьвер на Ублюдка-из-коробки, и тот бросил биту. Он, наверное, говорил что-то, только вот разобрать ничего было нельзя. Может, оно и к лучшему.

Он качнул револьвером, предлагая Ублюдку-из-коробки снять маску. Тот подчинился. К высокому лбу прилипли волосы. Взгляд — безумный. Вне всяких сомнений, этого человека он видел впервые.

Он выстрелил в Ублюдка-из-коробки. На этот раз в голову, чтоб наверняка. Бросил револьвер в рюкзак и, шатаясь, направился к камину. В голове засела одна мысль: он только что убил двух человек.

И ни капли не жалел об этом.

Когда он почти выбрался и увидел небо, дети схватили его за ноги и потащили вниз. У детей не могло быть такой силы. Он цеплялся за каждую скобу, но всякий раз пальцы срывались. В ушах звенело, и через этот звон прорывался голос Поганки.

— Пора считать двери! — кричал Поганка. — Пора считать двери!

Его вытащили из камина и поволокли еще к одной комнате, которая была там не всегда. Он отчаянно вырывался. Пнул Поганку в лицо и попытался встать. Сначала на одно колено, вот так. Девочка-с-фляжкой укусила его за щеку, едва не вырвав порядочный кусок. А Девочка-с-фантиками схватила за шею. Молчун поднялся с кровати и застыл посреди комнаты, словно не зная, что делать дальше.

Каким-то чудом ему удалось оказаться на ногах. В легких не хватало кислорода. Он видел комнату, которую так долго искал — черный провал, и ничего больше.