Читаем Комната для живых полностью

Комната для живых

Тереза. Видишь ли, дорогая, у нас здесь очень тесно. Многие комнаты закрыты. Мы считали, что ты не будешь возражать против того, чтобы спать здесь. Диван очень удобный, валик откидывается.

Роз. Ну, конечно, тетя, очень хорошо.

Майкл. Я уже говорил вашей сестре, мисс Браун, что снаружи дом кажется довольно большим.

Тереза. О да, мистер Деннис, вы правы, но много комнат пришлось закрыть.

Майкл. Последствия войны?

Тереза. Не совсем.

Элен(из–за двери). Вот и мы. Не откроет ли кто–нибудь дверь?

Элен входит, толкая перед собой кресло, в котором сидит ее брат Джеймс. Ему около шестидесяти пяти лет. Трудно сказать— сама ли природа наложила на его лицо отпечаток силы, или же это следствие увечья, в результате которого вся жизненная сила должна была сосредоточиться в верхней половине

его тела. Ноги прикрыты пледом. Шея закутана шарфом.

Джеймс, вот наша Роз. А это мистер Деннис, душеприказчик.

Джеймс. Добро пожаловать, моя девочка. Столько лет прошло… Надо признаться, — ты изменилась больше, чем я.

Роз(наклоняется к нему, целует.) Как вы поживаете, дядя?

Джеймс. Недурно, дорогая. Теперь, слава богу, ты не станешь играть моим креслом, превращая его в поезд. Надеюсь, мистер Деннис, она не доставила вам слишком много хлопот? Мы ждалй вас вчера вечером.

Майкл. Мы решили, что удобнее выехать утром, мистер Браун*.

Элен. Отец Браун, мистер Деннис. Ведь наш брат…

Майкл. Да–да, конечно. Извините, пожалуйста.

Джеймс. Ну, Роз, вот ты и снова в кругу нашей семьи. Тебе не будет с нами тяжело? Конечно, мы немного постарели, но мы не очень плохие люди.

Роз. Я рада, что мама поручила меня вам. Без вас я пропала бы.

Джеймс. В семье Пембертонов ты единственная католичка. Впрочем, ты для меня никогда не была представительницей Пембертонов.

Тереза(передавая чашку). Вот твой чай, Джеймс.

Роз. Дать вам хлеба с маслом, дядя?

Джеймс. Нет, дорогая, спасибо. Только чаю. Едок из меня неважный.

Тереза. О, Роз, что за странная история произошла вчера вечером. Позвонила какая–то женщина и спросила, не те ли мы Брауны, к которым должна приехать племянница.

Роз. Кто это был?

Тереза. Понятия не имею. Когда я сказала, что ты приедешь только сегодня, она сразу повесила трубку.

Элен. Мне ты ничего не сказала, Тереза. Что за скрытное маленькое создание!

Тереза. А я только сейчас вспомнила. (К Роз.) Наверно, одна из твоих подруг захотела узнать о тебе?

Роз. Не представляю, кто бы это мог быть — здесь, в Лондоне. (Смотрит на Майкла, в ее глазах догадка и тревога.)

Тереза. Ну, если дело важное, она позвонит еще раз. Кстати, о важном Джеймс, Мэри сегодня ушла на пятнадцать минут раньше времени.

Элен. Это не ее вина. Часы на кухне давно уже спешат на двадцать минут.

Во время этого разговора Роз и Майкл молча сидят рядом.

Они смущены и не в состоянии болтать о пустяках.

Тереза. Если часы спешат давно, тем более она обязана была поинтересоваться, который час по–настоящему. (Джеймсу.) Быть может, ты с ней поговоришь? На нее это произведет большее впечатление. Ах… (Внезапно ставит чашку и идет к двери.)

Элен. Что случилось?

Тереза. Если Мэри ушла раньше времени, то что же будет с плитой?

Элен. Плита может подождать. Ах ты, моя Марфа–хлопотунья!

Тереза. Ты же первая будешь ворчать вечером, если пирог не удастся.

Элен. Тогда разреши мне им заняться. По крайней мере виновата буду я одна.

Тереза. Но сегодня моя очередь готовить. Правда, Джеймс?

Джеймс. Сегодня четверг? Да, твоя.

Элен. Я помогу тебе, дорогая. У меня сердце разрывается, когда ты ворочаешь тяжести.

Пока шел этот спор, Роз и Майкл немного отодвинулись от остальных.

Тереза выходит. Собираясь последовать за ней, Элен оглядывается и замечает, как Майкл дотрагивается до руки Роз, принимая от нее пустую чашку.

Роз. Спасибо, милый. (Она спохватилась, но поздно. Слово уже произнесено.)

Элен. Джеймс, угости мистера Денниса моим кексом. (Уходит.)