Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Линч принялся за сценарий для «Дюны» в Гранада Хиллс, когда у Фиск начались роды 7 сентября 1982 года. «Дэвид был в родильной палате, и я бы ни за что без него не справилась», – сказала она, комментируя рождение их сына Остина. «Я лежала в палате тридцать шесть часов, а он подбадривал меня и поддерживал спину, потому что ребенку необходимо было поменять положение». Сейчас у Линча двое детей. Дома у него тоже всегда были проекты: в те годы он изготовлял подставки для благовоний, галстуки-«боло» в виде шнурка, затягивающегося у горла с черной или белой бусиной. «Многие из его друзей получили такие галстуки», – вспоминала Риви.

•••

Поздней осенью 1982 года агент по подбору актеров Элизабет Леастиг проехала по нескольким городам страны в поисках молодого неизвестного актера на главную роль в «Дюне». Она нашла Кайла Маклахлена. Недавний выпускник курсов актерского мастерства в университете Вашингтона, Маклахлен участвовал в постановке пьесы Мольера «Тартюф, или Обманщик» в театре «Эмпти Спейс», когда Леастиг прибыла в Сиэтл. «Она спрашивала об актерах, которые подходили по возрасту, и ей сказали: “Вам надо взглянуть на Кайла”. И вот мы встретились в конце декабря в отеле “Фор Сизонс”, и она записала меня на пленку», – вспоминал Маклахлен. В начале 1983 года он отправился в Лос-Анджелес, чтобы познакомиться с Линчем и Раффаеллой Де Лаурентис.

«Я посмотрел “Голову-ластик” и не знал, что делать. Мои вкусы в кино сводились к картинам об авантюристах, например, “Три мушкетера” – мой любимый – и я не представлял, чего ожидать до встречи с Дэвидом. Мы встретились в бунгало на студии “Юниверсал”, и я помню, как сидел там и ждал, пока он вернется из кофейни. Он приехал на автомобиле “Паккард Хоук”, который он очень любил. Мы говорили о детстве на северо-западе и красном вине, а потом он сказал: “Вот сценарий. Выучи вот эти сцены, а потом приходи, и мы будем их снимать”»[3].

Маклахлен вернулся в Лос-Анджелес спустя несколько дней и прошел кинопробы на студии визуальных эффектов «Эподжи Продакшнс, Инк». «Они боролись с моими волосами – вечная проблема на протяжении всей моей карьеры. И эта проблема началась на съемках “Дюны”, – смеется Маклахлен. – Я находился посреди огромного пространства, заполненного людьми, и камера казалась самым большим предметом, который я когда-либо видел в жизни. Но стоило прийти Дэвиду, как я тут же почувствовал связь и опору. Мы сняли несколько сцен, включая ту, где мне надо было говорить прямо в камеру, и я сказал: “Дэвид, я не знаю, получится ли у меня”, а он ответил: “У тебя все отлично получится!” Он очень меня поддерживал.

Линч подружился с Маклахленом – которого он зовет «Кейл» – и это были одни из самых ключевых отношений в его карьере. Они работали вместе над самыми любимыми работами Линча: «Синий бархат» и «Твин Пикс». Маклахлена описывали как экранное альтер-эго Линча. Они схожи в самых важных деталях. Они оба открыты и оптимистичны, с юмором смотрят на вещи, что позволяет им работать с легкостью; они оба излучают счастье.

«Я вернулся в отель. На моем столе стояла бутылка “Шато Линч Баж”, – продолжил Маклахлен рассказ о первой встрече с Линчем. – Когда мы с Дэвидом беседовали о вине, он сказал, что это одно из его любимых. Я подумал, что было невероятно мило с его стороны мне его прислать. Я подождал, пока мою запись посмотрят. Ее посмотрели и сказали: “Все нравится, только надо изменить прическу и провести вторые кинопробы”, и для этого меня отвезли в Мексику».

«Когда я здесь оказался, был январь, фильм находился в стадии предпроизводства, прошел день рождения Дэвида. В его честь устроили вечеринку, и я помню, как думал: “Какие милые люди. Вот бы все получилось”. Позже я пил пиво в вестибюле – в тот момент мне позвонили и сообщили, что я получил роль. Как только Дэвид нанял меня, я полностью доверил ему всяческое управление рабочим процессом».

Как и все в «Дюне», актерский состав был масштабным. Персонажей с репликами было тридцать девять. Среди тех, кто появился в ленте: Хосе Феррер, Линда Хант, Джек Нэнс, Дин Стоквелл, Макс фон Сюдов и первая жена Де Лаурентиса, звезда итальянского кино, Сильвана Мангано. Некоторые актеры по-настоящему наслаждались своими ролями: безудержный Кеннет Макмиллан вжился в роль антагониста истории, Фредди Джонс и Брэд Дуриф – в роли странноватых судебных советников.

«Когда я встретил Дэвида, моя первая мысль была: это самый опрятный парень, которого я только встречал в жизни, – вспоминал Дуриф. – Брюки, пиджак, рубашка, застегнутая на все пуговицы, голос, как у Петера Лорре из Филадельфии. Я подошел к нему и сказал: “Привет, я Брэд”, а он ответил: “Я знаю. Хочу задать тебе вопрос: что думаешь о том, чтобы делать актерам операции?” Он хотел сделать прокол в щеке актера, чтобы туда можно было вставить трубку для того, чтобы получился эффект зуба, из которого идет газ. Я не мог понять, он серьезно, или это была затянувшаяся шутка, но я слышал, как он говорил Раффаелле: “Но почему нет?”, а она отвечала: “Нет, ты этого делать не будешь”».