Конечная остановка: Меркурий

Едва я поймал порхающий пузырь, полный дурман-сиропа и прилепился к своему стакану, как увидел фемку, направляющуюся в мой угол. Это не к добру. Похоже, сейчас скандал случится – может, я ее теплое местечко занял. Фемка, однако замерла, в шаге от меня. Непонятно было, чего она там задумала – врезать мне хочет или сперва побазарить. Само собой непонятно, куда бабомутант пялится – экраны хайратника скрывают половинку ее лица. Попробовать что ли разрядить обстановку?

– Здравствуй, девочка. Ты чего тут забыла? Хочешь, вместе поищем?

– Ты тот самый, которому нужен напарник для дальней поездки?

– Угадала милая. И кто это? С меня сотня гафняшек.

– Побереги свои гафняшки на лишнюю плитку кислорода. Этот напарник – я. Я была штурманом в наземных геологоразведках, когда работала в «Комбинации» и три раза посетила интересующую тебя долину.

Вот так номер. Только фемам никто не доверяет. Они всегда работают группами, в основном на «Комбинацию», изредка на префектуру. Но и на себя, наверное, тоже. Среди старателей и прочих одиночек их не бывает. Люди считают, и, возможно, справедливо, что эти барышни – извращенки, что без коллективных оргий они тощают и дохнут. Есть мнение, что спят фемки целым взводом в одной кровати и с бока на бок переворачиваются по команде. Кроме того, невооруженным глазом видно, что они считают себя выше других. Они, действительно, выше нормальных баб. А во-вторых, всегда могут отлупить даже самых грубых мужиков. Как тут не зазнаться. Все их движения – четкие, умелые; чутье и моторика – будь здоров. Однако, я весьма сомневаюсь, что кто-нибудь из них слыхал про Баха с Бетховеном или Толстого с Достоевским.

Меркурий один знает, какие у фемок генные модификации, какая, в конце концов, идеология, цель, светлый идеал. Кто им друг, кто им враг? Марсианцам обрисую их наружность – это рослые девахи с невыделяющимся бюстом и неброской мускулатурой. Физиономии носят нередко смазливые, но всегда совершенно каменные. Хотя наши мутанточки смахивают на тех дылд, что на Марсе демонстрируют наряды, тем не менее предпочитают робы и кованые башмачки. Родить ребеночка, по крайней мере естественным путем, эти сверхдевки не в состоянии, но интимные причандалы имеют. Были некогда меркурианские джентльмены, которые осмеливались подъезжать к фемкам сальными предложениями. Были да сплыли. Любовь с фемками для отважных джентльменов кончались плачевно. Там, где ошивается одна из них, могут моментально возникнуть и другие подруженьки.

Эта фемка, что подвалила ко мне, была низковата для своих – с меня ростом, но голову ее украшал обычный для них ежик, а щечку – шрам. Головорезка, видать.

– Мы, люди, плохо осведомлены о ваших фемских повадках. Что тебя подкупило в моем предложении, милая моя?

– Меня зовут Шошана Ф903, – слегка скрипнув зубами, заявила фемка.

– Ладно, Шошана. Что, все-таки? У вас же своя игра, с посторонними вы не дружите.

– Никто с тобой дружить и не собирается. Если ты платишь за проводку, я тебя провожаю, причем такой дорогой, которой нынче можно добраться туда. Это тебе обойдется в три кило гафняшек.

Что эквивалентно трем сотням бутылок «язвовки» – и представить страшно. Вместо такого количества прекрасной жидкости я заполучу одну большую «язву» по имени Шошана. Но я уже, так сказать, влез под душ, так что не пустить воду было бы постыдным делом.

– Если это не станет проводами в последний путь, тогда твое согласие, Шошана, можно считать доброй приметой. Парочку мы будем представлять странную. Впрочем, размер твоего бюстгальтера позволяет тебе не особо выделяться на фоне мужчин, особенно пока ты в скафандре.

По-моему, она подавляла в себе обиду немалым усилием недюжинной воли. Получается, я нечаянно ее протестировал и выяснил, что есть обстоятельство, которое заставляет ее не реагировать на мои подначки. Она кем-то и чем-то подготовлена к общению со мной. Однако, не будем перегибать – иначе ее попустительство станет слишком нарочитым и кто-то может поменять тактику.

Между прочим, особенного выбора у меня нет. Допустим, Шошана – шпионка. Но кто гарантирует, что следующий провожатый не окажется вообще диверсантом? Кроме того, фемы, может статься, мои криптосоюзники. Ведь там, в торговой секции, одна из них, похоже, не только пособничала мне, но даже открыла второй фронт. Кто, в конце концов, открыл люк на выходном шлюзе пневмопровода? Не исключено даже, что во время драки между муташками, фемы как бы случайно оказались поблизости и уберегли меня от полного втаптывания в грязь.

– Ладно, заметано. По рукам и ногам. Отправляемся в ближайшее время, если не возражаешь...

Я фразу не договорил, не условился еще, где и когда, как она уже резко крутанулась и пошла вон из кабака. Я попытался догнать ее, но поскользнулся на чьих-то зрячих соплях, едрить их налево, и залетел под стол, где здоровенный крысомутант внаглую спер у меня ботинок.

6