Конец эпохи Путина. Записки политолога

Рост экономики — единственный источник наращивания потребительских фондов в долгосрочной перспективе. В краткосрочной перспективе можно нарастить потребление путем утилизации основных фондов — тупо порезав станки на металлолом и продав земельный участок, на котором стоял завод. В среднесрочной перспективе возможно увеличение потребления путем проедания финансового капитала. В этом случае прибыль целиком выплачивается в качестве зарплаты работникам и в виде дивидендов акционерам, а основные фонды работают на износ до полной утилизации, после чего оборудование сдается в утиль, завод закрывается.

Какую стратегию развития вы выберете? Все три стратегии эффективны, но имеются нюансы. Для общества в целом эффективной будет, разумеется, стратегия долгосрочная, потому что общество теоретически может существовать вечно, и ему нужны неисчерпаемые источники существования. Для правящего класса, который существует лишь то время, что отпущено ему исторической эпохой, эффективной будет являться среднесрочная стратегия. Зачем ему вкладываться в модернизацию, ограничивая свое потребление, если эта модернизация ведет к изменению существующего уклада и утрате им господствующих позиций?

Когда правящий класс чувствует, что количественные изменения в базисе приводят к качественным трансформациям, он тут же утрачивает интерес к инвестициям (модернизациям) и начинает прожигать прибыль в потребительском угаре. Во-первых, это приятно, во-вторых, блокировка механизмов развития способна ПРОДЛИТЬ существование отмирающего уклада и, соответственно, приятные дни господствующего класса. Разве нет в этом логики? Когда феодалы отчаянно сопротивлялись буржуазным революциям, луддиты громили ткацкие фабрики, лодочники сжигали пароходы, а извозчики прокалывали шины первым такси — это было не безумием, а совершенно рациональным поведением. Если прогресс, угрожающий твоему бытию, невозможно остановить совсем, то надо хотя бы максимально замедлить его.

Помимо классовой логики есть еще логика индивида. Эгоист-элитарий стремится получить максимальный объем благ здесь и сейчас, он не желает подчинять свои интересы интересам общества, желающего существовать вечно, и даже интересам правящего класса, стремящегося комфортно дожить до конца своей исторической эпохи. Конкретный элитарий, дорвавшийся до власти, то есть получивший возможность распределять ресурсы, обычно уже в годах и хочет оставшиеся 20–30 лет своей жизни шикануть на полную катушку. То, что произойдет после его смерти, такого господина мало волнует. Горизонт планирования здесь уже ничтожный, речь не идет о вечности и даже исторической эпохе, поэтому если элита руководствуется не логикой интересов общества или правящего класса, а частно-эгоистическими мотивами, то она выбирает для себя и навязывает обществу эффективную краткосрочную стратегию проедания наследства, чему мы все являемся свидетелями.

Чтобы подтвердить или опровергнуть мой тезис о том, что социальная система под названием Российская Федерация находится в стадии умирания, достаточно выяснить всего один вопрос: инвестиции в основной капитал (предприятия, оборудование, инфраструктура) восполняют его выбытие, или вложения не компенсируют утраченные фонды? Росстат, разумеется, утверждает, что основные производственные фонды в стране выросли аж на 51 % в период 1992–2015 гг. Однако выросли они (вопрос корректности вычислений ставить под сомнение не будем) по полной учетной стоимости, а это чисто бухгалтерское понятие к реальности отношения не имеет.

Скажем, вы купили за миллион рублей самосвал 20 лет назад. Разумеется, за это время вы его не раз чинили — меняли аккумулятор, колеса, может быть, даже двигатель целиком. Все это является инвестициями в основные фонды и соответствующим образом оформляется бухгалтерией. За 20 лет вы потратили на содержание и модернизацию (обновление) самосвала еще миллион. По бумагам полная учетная стоимость его возросла до двух миллионов рублей. Но убитая 20-летней эксплуатацией машина не может стоить вдвое дороже новой — это же очевидно! Реальная цена актива определяется его ОСТАТОЧНОЙ стоимостью, отражающей его невыработанный ресурс. В нашем случае хорошо, если самосвал стоит 400 тысяч — это значит, что его остаточный ресурс после 20 лет эксплуатации и всех капиталовложений составляет 40 %.