Конец мегафауны: Увлекательная жизнь и загадочная гибель мамонтов, саблезубых тигров и гигантских ленивцев

Задача гипотезы гиперэпидемии состоит в том, чтобы объяснить непонятную внезапность вымирания многих видов в Северной и Южной Америке и на островах по всему миру. Для Пола Мартина и его сторонников это могло быть связано только с намеренным прямым вмешательством человека. Для меня и Престона Маркса это могло означать некоторую причастность человека, однако, учитывая ту скорость, с которой, по всей видимости, вымирали виды, представляется неправдоподобным, что основной причиной этого могла быть чрезмерная охота. Должны были действовать какие-то другие факторы, возможно, то, что уже, как известно, выигрывало бесчисленные войны на уничтожение в человеческой истории без всякого участия армии и оружия, наш самый главный союзник – Генерал Болезнь. Другими словами – гиперэпидемия привела к массовому истреблению без всякого умысла со стороны человека (рис. 11.1).

По сравнению с другими антропогенными концепциями, у этой гипотезы было два теоретических преимущества, но при этом один серьезный недостаток. Первое преимущество заключалось в том, что она давала альтернативное объяснение внезапным вымираниям после первого биологического контакта, когда люди и местные животные встретились впервые. И вымирания произошли не потому, что люди что-то делали, охотились или преследовали животных другим способом, как предполагает гипотеза чрезмерной охоты, а потому, что они непреднамеренно приносили возбудителей, которые вызывали быстро развивающиеся болезни, приводящие к гибели незнакомые с ними популяции.

Наш сценарий позволяет объяснить небольшое количество имеющихся археологических свидетельств охоты человека на крупных животных в плейстоцене. Те находки, которые имеются сейчас, – это вовсе не случайная малая выборка из остатков, сохранившихся после масштабной резни, остальные следы которой были стерты временем и стихиями. На самом деле это именно то, чем оно кажется, – свидетельства редких случайных попыток охоты на крупную добычу маленькими группами охотников-собирателей для удовлетворения своих текущих нужд. В рамках гипотезы гиперэпидемии нам не надо больше пытаться представить, как небольшие неорганизованные группы могли сами по себе почти мгновенно по геологическим меркам убить миллионы животных во всей континентальной части обеих Америк. Мы с Марксом считаем, что фактором, вызвавшим эти потери, было не истребление по типу «блицкрига», а распространяющееся заразное заболевание.

Наша гипотеза получила некоторое признание благодаря хорошо изученным случаям массовой гибели популяций от болезней уже в настоящее время, например, от ужасной по своей смертоносности вспышки чумы рогатого скота в 1890-х гг. в восточной части Африки, когда было заражено большинство местных парнокопытных. Некоторые виды очень серьезно пострадали, а один подвид антилоп бубалов вымер в начале XX в., возможно, в результате этой эпидемии. Более современный пример катастрофы из-за болезни – гибель более 80 % табунов диких сайгаков (Saiga tatarica; см. илл. 8.7) в 2015–2016 гг. в Центральной Азии от геморрагической септицемии, то есть заражения крови в результате бактериальной инфекции. Есть и другие примеры чрезвычайно высокой смертности среди диких животных за невероятно короткий период{149}. Все это лишь служит подтверждением того факта, что в естественной природе ничто не может так быстро уничтожить бо́льшую часть популяции, как появление нового инфекционного заболевания.

РИС. 11.2. УБИЙСТВЕННЫЕ ПАТОГЕНЫ. Два местных вида крыс на острове Рождества – изображенная здесь бульдоговая крыса (Rattus nativitatis) и тушканчиковая мышь Маклеара (Rattus macleari) – исчезли примерно в течение десяти лет после начала добычи фосфатов на этом ранее необитаемом острове. На быстрое вымирание грызунов обратил внимание местный врач. Он же предположил, что это могло быть связано с крысиным трипаносомозом, завезенным, возможно, из Евразии вместе с черными крысами (Rattus rattus). Предположение оказалось верным – в 2008 г. ученые, исследуя ДНК вымерших животных, нашли доказательства наличия этого патогена в нескольких музейных образцах крыс с острова Рождества. Очевидно, виды на этом острове никогда ранее не встречались с трипаносомой и поэтому не имели против нее врожденного иммунитета. Это привело к чрезмерно высокой смертности и, как следствие, к вымиранию.