Конец привычного мира. Путеводитель журнала «Нож» по новой этике, новым отношениям и новой справедливости

Пандемия вызвала чувство подавленности и дезориентации у миллионов людей, лишившихся источников дохода и выбитых из привычного ритма. Но удивительным образом наблюдалось и противоположное: некоторые люди с психическими расстройствами на карантине почувствовали себя лучше. Изучение их опыта может как минимум повысить качество жизни тех, кому поставили аналогичные диагнозы, как максимум – откроет для исследователей новые горизонты в плане понимания того, как функционируют аффективные расстройства и как их лечить.

Наконец, пандемия заставляет нас задуматься о судьбах человечества в целом: биологи утверждают, что если бы не было коронавируса, то на его месте оказалась бы какая-нибудь другая инфекция, поскольку новейшие эпидемии, как правило, связаны с бездумным и потребительским отношением людей к природе. Гром грянул: услышим ли мы его и сможем ли сделать адекватные выводы?

Александр Вилейкис «Все на борьбу с коронавирусом»: почему война с эпидемией приводит к тотальному контролю над людьми

Эпидемия COVID-19 превратила большую часть мира в зону чрезвычайного положения: массовые мероприятия запрещают, сообщение между городами и странами останавливают, люди отправляются на карантин, а школы и университеты переходят на онлайн-обучение. Однако с таким подходом согласны не все: альтернативная точка зрения гласит, что военные методы и соответствующая риторика нужны для легитимизации тотального контроля, а не для борьбы с болезнью.

Попробуйте покашлять в публичном месте. Если у вас неблагонадежная внешность, неудачный штамп в паспорте или легкая простуда, сможете прочувствовать понятие «тотальные институты» в ближайшие две недели. «Новая пандемия» обрушила часть мировой инфраструктуры, создала изоляционные лагеря, обнажила ксенофобию, погрузила массы людей в первобытные мифы[296], где тонкая противовирусная маска становится племенным оберегом от демонов нестабильной окружающей среды.

На фоне массовой истерии безмолвно принимаются новые меры контроля – под легитимирующее «нужно защищать общество»[297]. Население самостоятельно отказывается от гражданских прав в пользу карантинов, заболевших отслеживают по цифровым следам[298], арест нарушителей режима[299] изоляции проводят с помощью CCTV и медиков в костюмах, вызывающих в памяти образы из сериала «Чернобыль» или фильма «Назад в будущее». Может показаться, что эпидемия – первый толчок к превращению окружающей повседневности в сериал «Годы». Многие колумнисты уже называли[300] COVID-19 причиной «нового политического» порядка, беспрецедентным феноменом.

Сама реакция на болезнь не приносит чего-то принципиально нового в политическое общежитие, в отличие от нескольких эпидемий прошлого. Я предлагаю поговорить о некоторых ключевых мифах, выстроенных вокруг эпидемии, и о негативных последствиях риторики, а не заболевания.

Бей зараженных!

Говоря о коронавирусе, мы невольно используем милитаристскую риторику: защитные меры, ответная реакция организма, борьба с патогеном, разработка нового оружия. Логика, в которой рассуждают о коронавирусе, на деле мало отличается от конспирологических теорий о вышедшем из-под контроля биологическом оружии[301]. Описывая болезнь, медиа рассказывают о мерах правительства по борьбе с патогеном, производстве новых лекарств, кордонах и практиках защиты. Заболевание не становится самостоятельным действующим лицом подобной точки зрения – только врагом, которого необходимо уничтожить. Кажется, что у коронавируса есть цель – истребить человечество, поэтому люди должны сопротивляться и давать симметричный ответ на вторжение. Логика стара, как массовая медицина: в военных терминах принято описывать практически любое заболевание со времен начала развития гигиены и государственной медицины, примерно с XVI века[302].

В реальности у заболевания нет никакой цели – вирус не пытается убивать, ему плевать на людей, он просто существует. При соприкосновении болезни и внутренней среды человеческого организма последний может умереть.

В чем опасность подобных рассуждений? Проблема заключается в военной риторике.

Когда болезнь становится врагом, больные становятся перебежчиками в стан врага, а умершие – сопутствующим ущербом. Поэтому любые меры по борьбе с заболеванием оказываются автоматически оправданными, так как распространение эпидемии превращается в ультимативный вызов.