Конец века в Бухаресте

Утром в день нового года все поспешно облобызались и позавтракали наскоро. После короткой прогулки на санях все семейство отправилось поздравить барона Барбу и домницу Наталию. Вернувшись, все только и думали что о бале. Вполне понятно, что накануне Амелика отменила свое решение, заявив, что все-таки поедет на бал. По всем комнатам были разложены предметы туалетов, в которые через несколько часов облачится Урматеку со своим семейством. На стульях и диванах переливались шелком расправленные и отглаженные платья. Тонкие чулки, корсеты, нижние юбки, длинные перчатки, носовые платки словно из паутинки — все это лежало там и здесь, ожидая своего часа вместе с галстуком и новехонькими лаковыми туфлями Янку.

Блестящий орден Румынской короны на голубой ленте сиял, украшая фрак. Сам Швайкерт, славящийся отменным глазомером, прикреплял его, стараясь поместить точно посередине между отворотом фрака и плечом. Женские головки были причесаны на прямой пробор, белеющий тонкой ниточкой в темных волосах, туго закрученных на папильотки, чтобы потом стать буклями. Все семейство Швайкертов после краткого ужина в новогоднюю ночь осталось ночевать в доме Урматеку. Каждый немного поспал, где и как смог. Один Янку отдохнул как следует днем, открывавшим столь счастливо начинающийся год, чтобы быть бодрым ночью.

На улице медленно валил густой снег. Дорожки, расчищенные днем, к вечеру снова были завалены сугробами. Изредка слышался с улицы бубенчик — проезжали мимо чьи-то сани.