Читаем Конец века в Бухаресте полностью

Дружеские отношения, связывающие на протяжении долгих лет Янку Урматеку и старого барона, превратились в некую близость, которой управляющий знал меру, а барон в силу добродушия, лености и привычки не противился. Благодаря ей существовал особый час, ведомый только Янку, который и был благоприятен для исполнения всех его намерений. И наступал он поутру, когда старый барон просыпался в полумраке своей заставленной разными безделушками опочивальни, но еще не приступал к одеванию. В это время барон всем своим существом предавался сладостной разнеживающей лени. Густой расческой касаясь бакенбардов, затягиваясь ароматной сигарой, прихлебывая из чашечки кофе, поглаживая большое желтое страусиное яйцо, старое и гладкое на ощупь, оправленное в серебро и превращенное в коробку для душистого мыльного порошка, барон, выбирая себе на сегодняшний день галстук, медленно прохаживался по комнате, ленивой рукой лаская то массивный хрустальный флакон с маслянистой розовой водой, то еще какую-нибудь безделушку. С давних пор приглашаемый присутствовать при этом утреннем ритуале удовлетворения барских прихотей, Урматеку выучил наизусть все предметы, которые непременно будут обласканы рукою барона. Посему он не столько предугадывал, сколько предупреждал желания хозяина. Занятый разговором, Барбу, сам не замечая того, брал из рук Урматеку очередную безделушку, извлеченную из утреннего полумрака.

Не теряя нити разговора, барон благодарил Янку за каждую вещицу взглядом или легким кивком головы. За долгие годы Янку тоже приобрел склонность ко всяческим безделушкам, украшающим жизнь. Приобретал он их, покупая, а чаще — получая после легкого намека в подарок на память от барона, наиболее ценными среди них были кабинетные часы с пружиной и громким боем, большим циферблатом и четко выведенными на нем цифрами. Когда раскрывался кожаный футляр, они стояли на столе словно в раме. За часами следовали настольные рамки для фотографий, каких Янку не видел нигде, кроме баронского дома. Среди людей его круга портреты ближайших родственников обычно вешались на стену и лишь со временем был перенят у господ трогательный обычай помещать эти портреты на ночном столике у изголовья кровати или среди книг и бумаг на письменном столе. Затем шли термометры и барометры, которые восхищали Янку своей аккуратностью и точностью. Он сообщал их показания небрежным тоном знатока, и в голосе его звучало чванство, которое нетрудно было уловить внимательному уху. За этим высокомерием Янку прятал тот трепет, который испытывал перед тайной механизма, так и не понятой после объяснений барона, а потом и вовсе забытой. Помимо очарования всех этих безусловно полезных вещей, существовало еще и очарование бесполезных, которое Янку понял позднее, вещей ненужных, но хранящих на себе печать благородства и старины. К ним относились кальяны, фонари от парадных выездных саней, бичи, шуба кучера, немецкие пистолеты, заряжающиеся с дула, но главное — шпаги с эфесами, стрелы, булавы и ятаганы, закрепленные гвоздями на огромных деревянных щитах, обитых шкурами или красным сукном. Янку чувствовал, что именно в этих вещах заключена и гордость, и невероятное богатство, но уже не исчисляемое деньгами. Шпаги у него в доме еще не было, но этот подарок он обещал сам себе, как только достигнет желаемого, потому что о шпаге он мечтал уже давно и еще более горячо, чем о кольце с гербом, какое носил когда-то Дородан.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежный роман XX века

Равнодушные
Равнодушные

«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы. Разговоры, свидания, мысли…Перевод с итальянского Льва Вершинина.По книге снят фильм: Италия — Франция, 1964 г. Режиссер: Франческо Мазелли.В ролях: Клаудия Кардинале (Карла), Род Стайгер (Лео), Шелли Уинтерс (Лиза), Томас Милан (Майкл), Полетт Годдар (Марияграция).

Альберто Моравиа , Злата Михайловна Потапова , Константин Михайлович Станюкович

Проза / Классическая проза / Русская классическая проза

Похожие книги

Крестный отец
Крестный отец

«Крестный отец» давно стал культовой книгой. Пьюзо увлекательно и достоверно описал жизнь одного из могущественных преступных синдикатов Америки – мафиозного клана дона Корлеоне, дав читателю редкую возможность без риска для жизни заглянуть в святая святых мафии.Роман Пьюзо лег в основу знаменитого фильма, снятого Фрэнсисом Фордом Копполой. Эта картина получила девятнадцать различных наград и по праву считается одной из лучших в мировом кинематографе.Клан Корлеоне – могущественнейший во всей Америке. Для общества они торговцы маслом, а на деле сфера их влияния куда больше. Единственное, чем не хочет марать руки дон Корлеоне, – наркотики. Его отказ сильно задевает остальные семьи. Такое стареющему дону простить не могут. Начинается длительная война между кланами. Еще живо понятие родовой мести, поэтому остановить бойню можно лишь пойдя на рискованный шаг. До перемирия доживут не многие, но даже это не сможет гарантировать им возмездие от старых грехов…«Благодаря блестящей экранизации Фрэнсиса Копполы эта история получила культовый статус и миллионы поклонников, которые продолжают перечитывать этот роман». – Library Journal«Вы не сможете оторваться от этой книги». – New York Magazine

Марио Пьюзо

Классическая проза ХX века
И пели птицы…
И пели птицы…

«И пели птицы…» – наиболее известный роман Себастьяна Фолкса, ставший классикой современной английской литературы. С момента выхода в 1993 году он не покидает списков самых любимых британцами литературных произведений всех времен. Он включен в курсы литературы и английского языка большинства университетов. Тираж книги в одной только Великобритании составил около двух с половиной миллионов экземпляров.Это история молодого англичанина Стивена Рейсфорда, который в 1910 году приезжает в небольшой французский город Амьен, где влюбляется в Изабель Азер. Молодая женщина несчастлива в неравном браке и отвечает Стивену взаимностью. Невозможность справиться с безумной страстью заставляет их бежать из Амьена…Начинается война, Стивен уходит добровольцем на фронт, где в кровавом месиве вселенского масштаба отчаянно пытается сохранить рассудок и волю к жизни. Свои чувства и мысли он записывает в дневнике, который ведет вопреки запретам военного времени.Спустя десятилетия этот дневник попадает в руки его внучки Элизабет. Круг замыкается – прошлое встречается с настоящим.Этот роман – дань большого писателя памяти Первой мировой войны. Он о любви и смерти, о мужестве и страдании – о судьбах людей, попавших в жернова Истории.

Себастьян Фолкс

Классическая проза ХX века