Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред

– Когда я переехала на залив, я знала о репутации этого места как рая для гурманов и чувствовала, что много всего упущу из-за ограничений, которые накладываю на себя, – сказала моя коллега Мэдисон. – Я подумала: «Морепродукты – это явно что-то особенное с этической точки зрения, и поэтому я буду есть их». Но потом поехала в Париж, где случайно попробовала паштет, и подумала: «Забудь об этом».

– То есть акт убийства животных перестал тебя беспокоить? – поинтересовался я.

– Нет, не перестал, – призналась она. – Но я стараюсь об этом не думать.

– Однако ты, должно быть, решила, что это нормально с этической точки зрения? – спросил я.

– Я повзрослела, и все уже не кажется таким черно-белым, как в детстве и юности, – сказала она. – Когда я узнала, что это не вносит в борьбу с изменением климата такого существенного вклада, на который я надеялась, решила, что оно того не стоит. Если ваши действия планете не помогают, расчет определенно изменится. Кроме того, теперь я более четко вижу разделение между людьми и животными. Убить курицу – это не то же самое, что убить человека. Здесь есть важное различие.

Фоер это понимает. И даже на фундаментальный вопрос о том, этично или неэтично поедать животных, Фоер, соглашаясь, отвечает, что не существует единого морального ответа, который был бы верен для всех нас. В заключение говорит: «Если не есть животных было бы вредно для здоровья, это могло бы послужить причиной не быть вегетарианцем… Конечно, я могу представить, что при определенных обстоятельствах я бы съел мясо (есть даже ситуации, при которых я бы съел собаку), но с такими обстоятельствами я вряд ли столкнусь»[639].

Таким образом, мы остаемся один на один с личными предпочтениями. И во всем мире большинство людей предпочитают есть мясо. Оказывается, даже многие вегетарианцы на самом деле не таковы. Большинство вегетарианцев в западных странах рассказывают исследователям, что иногда едят рыбу, курицу и даже красное мясо[640]. Даже после того, как Фоер и его жена дали обет вегетарианства на той же неделе, когда они обручились перед свадьбой, «мы иногда ели гамбургеры, куриный суп и стейки из копченого лосося и тунца. Но только время от времени. Только тогда, когда нам этого хотелось»[641]. Лучше всего Фоер звучит, когда занимает более чуткую позицию. «Вопрос о поедании животных, – пишет он, – в конечном счете обусловлен нашими интуитивными представлениями о том, что значит достичь идеала, который мы назвали, возможно, ошибочно, “быть человеком”»[642].

То же и с PETA. «Как показала нам доктор Грандин, – говорит основательница PETA Ингрид Ньюкирк, – дать немного утешения и облегчения животным, которые будут находиться в этих клетках всю жизнь, стоит того, чтобы за них бороться, даже если некоторые из нас требуют опустошить эти клетки»[643].

В конце концов, Фоер хочет, чтобы к нему относились как к человеку, который рассказывает свою историю, а не как к морализатору. «Мое решение не есть животных необходимо для меня, но оно также носит ограниченный и личный характер, – говорит писатель. – Это обязательство, принятое в контексте моей жизни, а не чьей-либо еще».

Глава 8. Спасение природы – это бомба

1. Конец атомной энергетики

11 марта 2011 года вызванное мощным землетрясением цунами обрушилось на АЭС Фукусима-Дайити на восточном побережье Японии. Волна высотой 15 метров оставила станцию без электричества и затопила резервные дизельные генераторы. Без электричества насосы станции не могли поддерживать постоянный поток охлаждающей воды над горячим урановым топливом внутри трех активных зон реактора. В течение нескольких часов урановые стержни перегрелись и расплавились, вызвав самую страшную ядерную аварию со времен Чернобыльской катастрофы, которая произошла в Украине в 1986 году.

Но атомная энергетика находилась в упадке задолго до аварии на Фукусиме: в США не было начато строительство ни одного нового ядерного реактора после аварии на Три-Майл-Айленд в 1979 году. Уже тогда атомный флот США старел, и замены ему не предвиделось. Несмотря на это, Фукусима ускорила спад ядерной энергетики, затормозив планы строительства новых электростанций, замедлив строительство уже утвержденных и побудив Германию, Тайвань и Южную Корею полностью отказаться от использования ядерной энергии. Кроме того, авария на Фукусиме еще больше настроила общественность против ядерной энергетики.

По мнению экспертов, все усилия по повышению уровня безопасности атомных станций делают их более дорогими, и для того, чтобы сделать их экономически выгодными, требуются более высокие субсидии со стороны правительств. Эти стремительно растущие вложения в сочетании с финансовыми издержками от аварий, подобных Фукусиме, которые, по оценкам одного частного японского аналитического центра, составляют от 35 до 81 триллиона иен (от 315 до 728 млрд долларов), делают ядерную энергетику одним из самых дорогих способов производства электроэнергии[644].