Читаем Концептология полностью

Иллюзия — антипод действительности (С действительностью иллюзию, С растительностью гранит Так сблизили Польша и Грузия, Что это обеих роднит. Пастернак. Трава и камни), реальности (Куросава как бы стремится показать, что каждый из социально адекватных героев тоже, в сущности, едет по реальному вагону в своем собственном маленьком иллюзорном «трамвае». Пелевин. Желтая стрела), подлинного искусства (Пушкин же, умевший с неподражаемым искусством рисовать нравы простых людей достаточно указать хотя бы на «Капитанскую дочку», нисколько не терялся и в сложности запутанной жизни интеллигентского класса. Его творчество не нуждалось в иллюзии. Он везде находил свое — и этому великому искусству научил своих преемников. Шестов. А. С. Пушкин). В связи с онтологическим разделением мира на его реальную (физическую) составляющую и психическую (виртуальную) часть в языке возникла потребность в именовании того, что понималось как несуществующее, придуманное, внушенное.

Другими словами, иллюзия понимается как подделка. Иллюзорное — зрительно обманчивое (оптическая иллюзия; Это одна видимость, иллюзия, никакой магии... Бушков. Летающие острова), обман слуха (слуховые иллюзии), обманчивое в чувствах (аффективные иллюзии мед. = под влиянием аффекта), ощущениях, оценке (— Мне плевать на неустроенность... Я хочу жить приятно, я хочу комфорта! Наш уровень цивилизации обеспечивает высокий комфорт... Это иллюзорный комфорт... Для слабых... Никитин. Далекий светлый терем). Изменилось общественное сознание: на смену мифопоэтическому мышлению[2] пришли материализм и солипсизм. Человеку свойственно сомневаться даже в реальности окружающего мира, именно в этом он находит основания для существования солипсизма (Мир не то, чтобы иллюзорен, но крайне неубедителен; Он понял: мир не разделен, а зачеркнут. «Ничего нет» — вот истинный смысл знака. Нет ни Добра ни Зла; ни Света, ни Тьмы. Бытие иллюзорно, и ничто в нем имеет значения. Лебедев. Последний философ).

Перейти на страницу:

Все книги серии Концептуальные исследования

Похожие книги

Язык как инстинкт
Язык как инстинкт

Предлагаемая вниманию читателя книга известного американского психолога и лингвиста Стивена Пинкера содержит увлекательный и многогранный рассказ о том феномене, которым является человеческий язык, рассматривая его с самых разных точек зрения: собственно лингвистической, биологической, исторической и т.д. «Существуют ли грамматические гены?», «Способны ли шимпанзе выучить язык жестов?», «Контролирует ли наш язык наши мысли?» — вот лишь некоторые из бесчисленных вопросов о языке, поднятые в данном исследовании.Книга объясняет тайны удивительных явлений, связанных с языком, таких как «мозговитые» младенцы, грамматические гены, жестовый язык у специально обученных шимпанзе, «идиоты»-гении, разговаривающие неандертальцы, поиски праматери всех языков. Повествование ведется живым, легким языком и содержит множество занимательных примеров из современного разговорного английского, в том числе сленга и языка кино и песен.Книга будет интересна филологам всех специальностей, психологам, этнографам, историкам, философам, студентам и аспирантам гуманитарных факультетов, а также всем, кто изучает язык и интересуется его проблемами.Для полного понимания книги желательно знание основ грамматики английского языка. Впрочем, большинство фраз на английском языке снабжены русским переводом.От автора fb2-документа Sclex'а касательно версии 1.1: 1) Книга хорошо вычитана и сформатирована. 2) К сожалению, одна страница текста отсутствовала в djvu-варианте книги, поэтому ее нет и в этом файле. 3) Для отображения некоторых символов данного текста (в частности, английской транскрипции) требуется юникод-шрифт, например Arial Unicode MS. 4) Картинки в книге имеют ширину до 460 пикселей.

Стивен Пинкер

Языкознание, иностранные языки / Биология / Психология / Языкознание / Образование и наука
«Дар особенный»
«Дар особенный»

Существует «русская идея» Запада, еще ранее возникла «европейская идея» России, сформулированная и воплощенная Петром I. В основе взаимного интереса лежали европейская мечта России и русская мечта Европы, претворяемые в идеи и в практические шаги. Достаточно вспомнить переводческий проект Петра I, сопровождавший его реформы, или переводческий проект Запада последних десятилетий XIX столетия, когда первые переводы великого русского романа на западноевропейские языки превратили Россию в законодательницу моды в области культуры. История русской переводной художественной литературы является блестящим подтверждением взаимного тяготения разных культур. Книга В. Багно посвящена различным аспектам истории и теории художественного перевода, прежде всего связанным с русско-испанскими и русско-французскими литературными отношениями XVIII–XX веков. В. Багно – известный переводчик, специалист в области изучения русской литературы в контексте мировой культуры, директор Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, член-корреспондент РАН.

Всеволод Евгеньевич Багно

Языкознание, иностранные языки