Контуженый

– А сами русских солдат клеймят в мародерстве.

– У киевской власти две ноги – одна брехня, другая запугивание! И две руки – одной дай доллары, другой оружие! – Михалыч распаляется не на шутку: – Вэсэушники селились в любой дом, а когда тикали, так не только технику, сына носки позабирали. Соседка ни слова сказать не могла, русскую симку прятала. Если бы учуяли, шо она с сыном с России разговаривает, зарезали. Такие случаи были. А сейчас, когда в контрнаступление пошли, заваливают сообщениями. «Тикай, ЗСУ вже блызко. Твоя смерть иде».

Наши отступили из некоторых районов, но я обещаю:

– Отвоюем обратно, Михалыч.

– Отвоевывать нашу землю надо было еще в пятнадцатом. Я бы тогда с оружием на передке дрался.

– Ты нам, Михалыч, за рулем нужен, – успокаивает водителя Лиза.

Михалыч разливает кофе по чашкам и объясняет:

– У нас мобилизуют до пятидесяти пяти лет. Я уже старше. Зато могу туда-сюда с гуманитаркой мотаться. И вот шо я вижу, как там и тут. Здесь на Донбассе наша судьба бороться за Родину. Другого пути у нас нет. А там позволяют себе ворчать, шо с наскоку Киев не взяли. Их бы сюда. Нам людей не хватает.

Я согласен:

– Россия большая. Припрет, всем страной на врага навалимся.

– Уже приперло! Пора навалиться! Когда мы все вместе начнем биться за общую Родину, то никакое НАТО нам не страшно. Потому что мы хотим на своей земле жить, а они хотят нас убить. Жизнь всегда побеждает смерть.

– Жизнь за Родину – это по-людски, – соглашаюсь я.

– А Родина у нас общая, – подтверждает Лиза.

Я слышу тихий стрекот. Задираю голову. В небе висит беспилотник. Черт! Мы рядом с линией фронта. Здесь нельзя расслаблять!

Всё просто. Оператора беспилотника привлек микроавтобус с символикой Z. Теперь он разглядел трех человек рядом. Я в прежней военной форме, Михалыч в спецовке защитного цвета, даже на Лизе камуфляжные штаны, которые ей очень идут.

Сейчас оператор передаст координаты легкой цели и по нам отработают.

Я вскакиваю, тычу в небо пальцем:

– Сматываемся!

Беспилотник начинает резко снижаться. Реальность оказывается еще проще и страшнее – над нами барражирующий боеприпас. Шансов умчаться нет!

Я прыгаю на Лизу и падаю с ней в канаву. Михалыч скатывается рядом. И в этот момент грохает взрыв. Комья земли шлепают по спине, звуковая волна бьет по контуженному мозгу. Я лихорадочно отползаю на четвереньках. Падаю в позе зародыша, зажимаю уши, закрываю глаза.

Проходит время. Кто-то разжимает мои руки, заглядывает в зрачки. Это Михалыч.

– Ты как, сынок?

Я понимаю, что пережил неконтролируемый приступ паники. Мне стыдно. Оправдываюсь:

– Это пройдет. Врач обещал.

С помощью Михалыча я выхожу на дорогу. Пошатывает, в глазах огненные круги. Микроавтобус опрокинут и сильно поврежден взрывом. Игнорируя дым из-под капота, Лиза мечется, пытается извлечь коробки с беспилотниками. Михалыч саперной лопаткой засыпает тлеющие провода.

Мы разбираем груз. Только две целых коробки. Остальные дроны или полностью разбиты или повреждены.

На Лизе нет лица. Она чудом выжила, но горюет о разбитой технике:

– Я не справилась. Не довезла. Как я перед людьми отчитаюсь?

Мне хочется помочь доброй женщине, и в просветленную голову приходит понимание – тут тоже все просто.

– Мы покажем правду, – решаю я.

Беру телефон у расстроенной Лизы и включаю видеозапись. Снимаю обломки вражеского дрона-камикадзе, показываю то, что осталось от нашей машины, а также две уцелевших коробки в руках плачущей женщины. Больше ничего не требуется. Это будни простого волонтера в Донбассе – геройские будни.

– Отправите в свой чат, Лиза. Как доберемся до связи.

– И как мы доберемся? – вздыхает Михалыч. – Авто в расход.

– Будет тебе новое авто. – Я достаю деньги, отнятые у таможенника, передаю Михалычу: – Хватит на что-нибудь простое на колесах?

– Твои?

– Народные. Для Победы.

Михалыч пересчитывает. Он доволен:

– Наши умельцы из трех одну восстанавливают. Договоримся.

Концепция восстановления мне по душе. Я вспоминаю про другого умельца, который на «ты» с электроникой.

– В Луганске есть Кутузов. Он поможет с ремонтом дронов. Из трех один-то уж точно сделает.

Со стороны фронта пылит по дороге большой автомобиль. Армейский «Тигр» тормозит рядом с нами. Выскакивают двое военных с шевронами «Z». Один узнает женщину волонтера.

– Елизавета Михайловна! А мы думаем, где пропала? – Он мельком оценивает обстановку: – Все целы?

Лиза передает военным два коптера с наклейками «Zа Победу!»:

– Нас не задело, а груз – только эти без повреждений.

– Остальные починим, – заверяю я. – Нам бы до Северодонецка добраться. А дальше мы сами в Луганск.

– Организуем, – обещают военные. – Елизавета Михайловна, здесь находиться опасно. Вы Родине нужны живой.

– Вы тоже. – Теперь на лице Лизы слезы светлые, а глаза добрые.

Я фотографирую передачу беспилотников от волонтеров армии. В бронированном «Тигре» мы через понтонную переправу добираемся до Северодонецка.