Корабельная сторона

— Вот что, Сладкий, в дальнейшем с нами шутки шутить не рекомендую…

— Какие шутки? — прикинулся Солнышкин простачком. —Да я… я же прошу подождать только. Раздобуду денег и…

— Чует кошка, чье мясо съела!.. Ну да ладно, о деньгах речи нет.— Сын черноморских пиратов, за кого он себя выдавал, сплюнул и продолжал: — Запомни: се-го-дня ров-н-но в восемь тридцать встретимся в парке у средней клумбы. Передашь мне чертежи новой мины. Все! Гонорар и вопросы потом…— Щуря сунул под нос Борису дуло нагана: — Не вздумай мудрить! — и, повернувшись спиной к Борису, валкой, флотской походочкой зашагал прочь.

Бориса пробрал озноб, он понял, что на сей раз ему не выкрутиться. Либо обо всем надо сообщать в НКВД и тогда прощай вольная жизнь,— либо нести чертежи Щуре. Тут непосредственной угрозы тюрьмы не было, и он решил: «Рискну, авось выкручусь!»

Все уже решено, и все-таки сделать последний шаг страшно.

Вспомнился южный городок. Июльское призрачное утро, пропитанное пряными запахами цветущей акации и каштанов. Тринадцатилетний Борис сидит на скамейке в тенистом пристанском скверике. Здесь ему назначено первое в жизни свидание. А вот и тот, кто его назначил — Жора Мотылек, статный широкоплечий парень, неуловимо чем-то похожий на Щурьку. Мотылек медленно выплывает из боковой аллеи. На его смуглом приятном лице доброжелательная улыбка. Тоненькая ниточка усов кажется Борису верхом мужской красоты и элегантности. «Мне бы такие!» — вздыхает мальчишка.

Жора будто угадывает его сокровенные мысли. Покровительственно потрепав Бориса по плечу, Мотылек одобряюще говорит:

— Хо, гляньте, люди добрые, на этого вундеркинда: кто осмелится сказать, что ему пятнадцать лет?! Кинешь все восемнадцать! — Жора знает, что Борису совсем недавно — в прошлое воскресенье — исполнилось тринадцать лет, но считает нужным утверждать, что пятнадцать.

— Вот это парень! — продолжает восхищаться Мотылек.— Вот это мужчина! Мичман!.. Адмирал Нельсон, чтоб я пропал, как медуза, выброшенная на сушу!.. А усы?! Посмотрите, какие у него пробиваются усы!.. Нет, Жора, у тебя в юности таких усов не было, лопни мои глаза!..— Мотылек трогает осторожненько Борисов пушок на верхней губе и восторженно цокает языком: «Счастливчик!.. Властитель женских душ!..»

Борис понимает, что Мотылек кое в чем перегибает, но все равно ему приятно слушать похвалы красивейшего и отчаяннейшего парня во всем городе.

Еще раз потрепав своего юного друга по плечу, Жора переходит к деловой части своего свидания с вундеркиндом. Вытащив из кармана увесистую пачку денег, Мотылек шикарным жестом ударяет концом купюр по левой ладони:

— Разувай глаза, Боб, пошире!.. Таких денег ты еще, наверное, не видывал ни у мамочки, ни у папочки.

— Не видел,— соглашается Борис, с трудом переводя дыхание.

— Орел! — хвалит Жора.— Пират-альбатрос!.. Но,— продолжает Мотылек, подкручивая ниточку усов,— зато ты видел кое что почище!.. У мамаши твоей в магазине есть штучки, за которые умные люди отваливают по десять таких вот пачек… Шурупишь?

Борис согласно мотает головой, хотя пока еще ни о чем не догадывается.

— От барс — гроза снежных гор и равнин! — восхищается пуще прежнего Жора.— Как он все на лету схватывает?! Мне бы его гляделки, я бы тогда давно имел собственную яхту! Да что там яхту — целое пароходство!..

Борис горделиво вскидывает подбородок.

— Правильно, будь гордым, как пират Морган! — поощряет Жора.— У тебя есть для этого все данные. Деньжонки только пока не хрустят, но будут!.. Жора поможет!.. На, держи задаток! — и Мотылек засовывает Борису за пазуху ту самую увесистую пачку. Борис хочет отказаться от столь щедрого подарка, но Мотылек стоит на своем:

— Бери, бери, они уже твои, ты честно их заработал!..

— Как заработал?! — удивляется Борис.

— Ха, он к тому же еще благороден, как Христофор Колумб! — Жора восхищенно цокает языком.— Так вот, это только задаток. Остальные пять пачек получишь потом, как только принесешь штучку, которая называете колье, бриллиантовое колье. Оно хранится у мамаши в магазине в особом шкафчике, в том самом, ты его знаешь.

— Да, а как же мама? — пугается Борис.

— Молодец! — хвалит Мотылек.— Министр финансов, да и только. Все правильно. Маме ты положишь в кассу вот эти четыре пачки,— и Жора протягивает Борису еще четыре пачки аккуратно запечатанных сотенных.— Можешь пересчитать. Все, как в колбасной мастерской: справа — фарш, а слева — оболочка для фарша… А чтобы мутер шухер не поднимала, скажешь ей, что гонорар с клиента, то есть с меня, получен. Ну и выложишь на стол из своей пачки несколько бумаженций!..

— А почему бы тебе самому не купить это колье? — поинтересовался Борис, практическая сметка которого, как видно, не уступала сметке Мотылька.