Корабельные будни офицера 7-го ВМФ

Даже трудно представить масштаб катастрофы, которая могла произойти при ударе падающего боевого отделения в сферическое донышко нижнего. Помимо собственного взрывчатого вещества двух отделений (в сумме 634 кг тротила) в кормовых бомбосбрасывателях трех, стоявших борт о борт эсминцев было почти 150 глубинных бомб ББ-1. Это почти 30 тонн взрывчатого вещества.

Стоит ли говорить, что с тех пор за все годы последующей службы я ни разу не нарушил правил обращения с боезапасом, как бы к тому меня не подталкивали обстоятельства, а иногда и «лихие», казалось бы опытные подчиненные». …Зимнее море, Татарский пролив. Мостик эскадренного миноносца…

Виталию Лозе припомнилась первая его ходовая вахта на «Вспыльчивом». Кажется, было это совсем недавно. На своей первой самостоятельной вахте — вахтенным офицером, старший лейтенант Виталий Лоза в первую очередь осмотрелся, уточнил курс, расспросил матроса-сигнальщика о находящихся в видимости кораблях и судах, прикинул на «мокрый палец» ветер и, поправив на левом рукаве шинели красно-белую повязку с золотой звездочкой, выдохнул… Нервы успокоились. Первая вахта началась…

Сейчас Виталий стоял на отрытом мостике идущего средним ходом миноносца. Шел снег… Зимнее море, было для Виталия в новинку, потому что зимой, в период его службы на катерах, они в море не выходили. Торпедные катера, эти «игрушки», как с любовью называли их между собой офицеры-катерники, зимовали на берегу. …Снег, падающий в море, вызвал у Виталия какую-то тихую грусть. Он не сразу сообразил от чего. Снег падал большими хлопьями и быстро исчезал в воде, не тая и не превращаясь в кашу, как на суше. Просто падал в море и исчезал… Виталий понял — ему было грустно, потому что никто не мог оценить красоту этих миллионов снежинок. Снег исчезал в море бесследно… Лишь некоторые снежинки недолго лежали на палубе и надстройках миноносца, да еще на лице и погонах Виталия.

Эту красоту снегопада в море, кроме Виталия сейчас никто не замечал. Вахту, на открытом ходовом мостике, падающий снег, снижающий видимость почти до нуля, только раздражал, а вращающиеся диски корабельных «дворников» в ходовой рубке, лишь немногим улучшали обзор, поэтому в рубке красоту эту просто не видели…

7 января 1954 года эсминец «Вспыльчивый» вернулся во Владивосток, что следует из письма Виталия от 7 января: «Вернулись только сегодня и то ненадолго».

В этом же письме он спрашивал жену Лиду, как они с сыном доехали до Кременчуга? Значит, Лида уехала из Владивостока «под елочку», так как телеграмму, что они проехали Москву, Виталий получил 31 декабря 1953 года, а до Москвы шесть суток езды на поезде.

«07.01.54 г. г. Владивосток

Здравствуйте родные мои папа, мама, Милочка, Лидок и Сашенька!!!

Извините, что долго не писал. Телеграмму из Москвы получил только 31 декабря вечером, когда вернулись с моря …У меня новостей особых нет, но напишу по порядку, как прошли, вернее, пролетели дни со дня отъезда Лидочки с Сашенькой. На Новый год собирался сходить на Вторую речку, но получилось так, что 31 числа уже довольно поздно вернулись с моря, пришли промерзшие и усталые, да к тому же и увольнения не было…».

И далее: «… да, родные мои, спешу поделиться с Вами своей радостью, завтра я иду получать партийный билет. Это очень знаменательный день в моей жизни. Я коммунист, я полноправный член великой партии. Ведь, как многому это обязывает. Сколько нужно сделать людям добра, сколько им надо принести счастья, счастья для всех. Чтоб люди жили, строили, любили и никогда не знали горя. Не знаю, может быть, мой труд и очень маленькая частица в общем деле, но она есть, и она ляжет крупицей в фундамент светлого счастья…».

8 января 1954 года Виталий Карпович Лоза стал членом коммунистической партии Советского Союза. Его партийный билет за № 01364915 был выписан декабрем 1953 года.

Выходы чередовались один за другим. 9 января эскадренный миноносец «Вспыльчивый» снова ушел в море…

Жене Виталий писал: «…к числу 15 января 1954 года все, пожалуй, закончится. А там будет гораздо легче и свободнее».

Но легче и свободнее не становилось. Старшему лейтенанту Лозе приходилось до трех — пяти часов ночи, вместо сна, работать в каюте, обновляя старую и заводя новую документацию по своей боевой части на 1954 год:

«Кончился год, и вот теперь сижу до 3-х часов ночи, а иногда и до пяти. Завожу на новый год бумажное хозяйство. А его ужас как много, и все надо как можно скорее сделать. Да, повседневной работы хоть отбавляй».

После такой ночной работы Виталий засыпал тяжелым, без сновидений, как с горького похмелья, сном.

«Бумажной» документации у командира боевой части, действительно, было «хоть отбавляй». Одних планов «море»: годовой план, месячный, недельный, суточный, не говоря уже о заполнении журналов, формуляров и составления графиков дежурств…

Все на боевом корабле подчинено жесткому распорядку, начиная с планов боевой и политической подготовки и заканчивая планом отдыха личного состава.