Корабль-призрак

– Я гонялся за одним, а нашел другое. Пусть это был призрак, но понадобится целая орда привидений, чтобы отпугнуть меня от золотых дублонов! Можно позвать священников… Нет-нет, не будем торопиться.

Если я отпущу этого человека при условии, что он раскроет местонахождение сокровищ представителю власти, то есть мне, с какой стати отказываться от прелестной дамы? Я пошлю ей свидетельство, и она станет моей. Но сперва следует избавиться от этого человека. Коли выбирать, я предпочту золото, раз уж не смогу завладеть всем сразу. В любом случае сначала займемся деньгами. Мне они нужнее, чем церкви.

Но ежели я заберу деньги, эти двое могут меня обвинить. Значит, нужно отделаться от них, заставить их замолчать навсегда, и тогда, не исключено, мне достанется и прекрасная Амина. Да, они оба должны умереть, когда скажут, где зарыты деньги… Ну-ка, ну-ка…

Несколько минут комендант расхаживал по комнате, прикидывая, как ему лучше поступить.

– Он уверял, что это призрак, да и вообще история выглядит достоверной… Но меня терзают сомнения… Эти люди способны одурачить кого угодно… Ладно, так тому и быть: если деньги окажутся в указанном месте, я их заберу, а если нет, кое-кто испытает на себе всю ярость моей мести. Да, решено! Я избавлюсь не только от этих двоих, но от всех, кто поможет мне добыть сокровища!.. Эй, кто тут? Ты, Педро?

– Так точно, сеньор.

– Давно ты здесь?

– Только пришел, сеньор. Я доложил, но вы не услышали.

– Ступай, мне ничего не нужно.

Педро ушел. На самом деле он пробыл у двери достаточно долго и слышал все, что говорил комендант.

Глава 34

Солнечным утром португальский корабль, на котором плыла Амина, очутился в непосредственной видимости Гоа. В ту пору этот город был истинной столицей Востока, обширный, превосходный, купающийся в роскоши, преуспевающий, настоящий город дворцов, откуда правил вице-король[76]

.

На подходе к устью реки, два рукава которой огибали остров, где располагался Гоа, пассажиры высыпали на палубу. Португальский капитан, стоявший на мостике, стал показывать Амине наиболее примечательные здания. Когда миновали форты и вошли в реку, стало видно, что берега застроены особняками богачей, утопавшими в зелени апельсиновых рощ; запах этих плодов разносился далеко по воздуху.

– Это, сеньора, летний дворец вице-короля, – сказал капитан, указывая на здание, раскинувшееся на добрых трех акрах земли.

Корабль двигался до тех пор, пока не подошел к городу почти вплотную. Взор Амины не отрывался от устремленных ввысь церковных шпилей и прочих пышных построек: читатель припомнит, что прежде ей почти не доводилось бывать в больших городах.

– Вон церковь ордена иезуитов, – продолжал капитан, указывая на величественное сооружение. – В этой церкви покоятся мощи святого Франсиско, и каждый нынче может к ним приложиться. Он пожертвовал своей жизнью ради распространения святой веры среди язычников в этих землях.

– Я слышала о нем от отца Матиаша, – сказала Амина. – А это что за здание?

– Монастырь августинцев, а справа от него обитель доминиканцев.

– Очень красиво!

– У воды стоит дворец вице-короля, справа монастырь босоногих кармелитов[77], вон тот высокий шпиль принадлежит собору Святой Екатерины, а этот вот замечательный храм – церковь Богоматери Милосердной. Видите дом с куполом, за дворцом вице-короля?

– Да, вижу, – кивнула Амина.

– Это местопребывание святой инквизиции.

От Филипа Амина знала кое-что об инквизиции, однако чем та на деле занимается, не догадывалась; но почему-то ее пробрала невольная, беспричинная дрожь.

– Отсюда открывается отличный вид на дворец вице-короля. Сами видите, как он красив. Сразу за ним находится таможня, и рядом с нею мы бросим якорь. Прошу прощения, сеньора, вынужден вас покинуть.

Спустя несколько минут корабль замер напротив здания таможни. Капитан и пассажиры сошли на берег, но Амина осталась на борту, а отец Матиаш отправился подыскивать для нее достойное пристанище.

На следующее утро священник возвратился и поведал, что Амину согласны приютить в монастыре урсулинок, с настоятельницей которого он знаком.

Прежде чем Амина сошла на берег, священник предупредил, что мать настоятельница придерживается строгих правил и будет весьма признательна, если гостья, насколько сможет, конечно, станет соблюдать монастырский устав. Обитель принимает в своих стенах только молодых женщин из благороднейших и богатейших семейств, но он, отец Матиаш, надеется, что Амине будет там удобно.

Еще он пообещал навещать ее и непременно продолжить беседы о предметах, столь дорогих его сердцу, в первую очередь о спасении души.

Искренность и неподдельная доброта старого священника вызвали слезы на глазах Амины.

Потом отец Матиаш удалился, чтобы она могла собраться. Он поймал себя на том, что стал относиться к Амине теплее, чем когда-либо ранее, и подумал, что, быть может, все его усилия обратить ее в истинную веру не окажутся напрасными.