Корабль-звезда

Он говорил низким, угрожающим голосом, зарождавшимся в бочкообразной груди.

Кверт, спокойный и собранный, выступил вперед; казалось, что он совсем не испуган. Тананарив до этого видела силов лишь урывками и пыталась составить о них представление. Гуманоиды, движутся с плавной текучей грацией, бежевые одеяния облекают тела в ритме ходьбы.

Кверт произнес:

– Глорианское сообщение поступило на человеческий корабль, «Искательницу солнц».

Бемор засопел, потоптался на месте, явно связываясь с артилектами и обдумывая их ответы, потом наконец проговорил:

– Да, и я отдаю себе отчет, что наши дозорные станции впереди по курсу не зарегистрировали полную форму глорианского сигнала и не придали ей должного значения. Увы, это бюрократическая ошибка. Станциям этим много килооборотов особо нечего было сообщать. Они впали в склероз, утратили способность адаптироваться к переменам и свежесть восприятия.

Кверт негромко ответил:

– Мы это знаем, сир.

Бемор проигнорировал почтительное обращение.

– Люди сумели передать глорианскую клевету вам, непокорным и своевольным силам.

– Но, сир, вы сами наверняка понимаете, как это было важно. Мы ретранслировали сообщение посредством градоречи. – Кверт говорил негромко, а глаза его были неподвижны. – Затем поступило еще кое-что. Диаграмма пути Чаши. Полно исторических сведений, странных; глорианцам многое про нас известно.

Бемор воскликнул:

– Какая досада! Вам не положено было этого знать.

Кверт немигающими глазами смотрел на него.

– Силы, сир, были иного мнения.

Они углубились в жаркую дискуссию, и Тананарив быстро потеряла нить разговора, так что решила отойти на несколько шагов, там, где уютным кружком столпились люди. Проведя столько времени среди странных чужаков, чьи общественные сигналы с трудом поддавались разумению, она почти позабыла простое тепло пребывания среди соплеменников. После такого долгого перерыва общение с ними казалось ей благословением. Пока вокруг чирикали на птицеречи – Бемор громко бухал, Кверт отвечал тихо, растягивая звуки, – она изучала сородичей. Странно было задумываться над смыслом этого единственного слова, обозначавшего их всех: сородичи. Она выдержала испытание и завербовалась на «Искательницу» ради одной цели: отправиться к далекой звезде и поучаствовать в зарождении новой цивилизации. Цель достаточно простая и самоценная – видовой императив, говорили некоторые, и она соглашалась. Тогда она четко знала, что делать. Ее яйцеклетки и сейчас на хранении, а в новом краю среди звезд, надеялась она, отыщется мужчина, достойный их, человек, с которым она сможет начать новую жизнь.

Но… ныне нервно болтавшие друг с другом сородичи казались ей… какими-то странными. Сбивчивые шепотки, плохо скрываемые, но явно испуганные взгляды искоса… ей все это казалось знакомым и в то же время крайне непривычным.

Например, Клифф выглядел сильно уставшим. Он исхудал. Стандартный экспедиционный комбинезон пестрел заплатами, участки на коленях и локтях полностью заменены и уже истрепались до неузнаваемости. Грубо подстриженная бородка, волосы в колтунах: так, наверное, в старину выглядели дикари после изматывающего многодневного перехода. Но глаза – быстрые, внимательные, он прислушивался к разговорам отряда и в то же время пытался ухватить суть чужацкой беседы, кипевшей всего в нескольких шагах от людей. Тананарив мерещилось, что она наблюдает за ним издалека, через телескоп с большим увеличением, в незнакомом прежде ракурсе. Для представителя своего вида Клифф был необычно немногословен, он все время изучал окружение; его действия внушали уверенность, успокаивали и подбадривали. Но изучать психологию отряда было некогда. Им предстояли переговоры с чужаками на своих условиях, однако пока было неясно, что получится выторговать. Нужно использовать любую перспективу. Рассудив так, Тананарив обернулась к Ирме, улыбнулась, поболтала с ней немного, как принято у самок человека, и через несколько минут уже выведала всю историю.

Глорианцы передали собственную версию диаграммы долгого пути Чаши, сопроводив ее мультяшными угрозами – держитесь, дескать, подальше от Глории. Вероятно, они изучали все свои галактические окрестности уже довольно долго, храня молчание в электромагнитном спектре. Теперь, завидев постепенное приближение Чаши, они прибегли к простой сигнальной цепочке в микроволновом диапазоне. И поведали поистине древнюю историю.

Событие, которое Птицы называли Великим Позором, было отмечено в истории Чаши. Силы записали его на языке своей архитектуры. Их город быстро перестроился после атаки Птиценарода; новая конфигурация парков, площадей, улиц и зданий кодировала сообщение, видимое и доступное для расшифровки другим обитателям великих просторов по всей Чаше.

Так Великий Позор получил широкую огласку.

– А почему, – спросила Тананарив, – это настолько важно?