Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой

Первый сигнал SOS возвестил о гибели британского транспорта «Эмпайр Байрон». Подводная лодка U-703 выпустила пять торпед, атакуя судно, и последняя попала в машинное отделение. Стоящие на палубе грузовики подбросило мощным взрывом высоко в воздух. Судно затонуло слишком быстро, чтобы радист успел передать сигнал бедствия. Сигнал SOS отправил находившийся неподалеку американский транспорт «Питер Керр». Гибель «Эмпайр Байрона» унесла жизни 19 человек. Одним из них был моряк, которому обломками зажало ноги. Вода прибывала, товарищ по команде пытался его спасти, но у него ничего не получалось. Перед смертью несчастный сказал: «Бога ради, не бросай меня. ‹…› Отруби мне к черту ноги». Как ни странно, количество погибших могло быть больше, если бы не холод: один британский матрос сильно изрезал ноги, забираясь в шлюпку, но его раны замерзли, и благодаря этому он не истек кровью.

Подлодка всплыла и подошла к шлюпкам, в которых сидели 42 человека. Светловолосый немецкий офицер вылез из главного люка в сопровождении подводника с автоматом. Офицер превосходно говорил по-английски. Он пожурил выживших, которые недостаточно хорошо гребли на своих шлюпках, и спросил, большевики ли перед ним. Когда они ответили, что нет, немец спросил, зачем они помогают русским. Казалось, он над ними издевается. Другой член экипажа подлодки снимал происходящее на кинокамеру. Светловолосый велел офицерам «Эмпайр Байрона» назваться. Все знали, что немцы иногда берут в плен офицеров торгового флота, и офицеры с «Эмпайр Байрона» сняли эполеты с формы, чтобы не выдать свой ранг. Сидящие в шлюпках люди солгали, что все офицеры погибли. Немцы заметили, что один из выживших одет в британскую шинель. Это был офицер британской армии, который плыл в СССР, чтобы обучить русских обращаться с британскими танками, входящими в груз конвоя. Подводники забрали британца на борт U-703, а затем раздали остальным выжившим печенье, колбасу и консервы. Моряки потопленного судна спросили, далеко ли суша, и немцы ответили, что до нее 400 км, очевидно имея в виду Новую Землю. Командир подлодки Ганс Бильфельд нарушил радиомолчание, чтобы сообщить, что потопил транспорт водоизмещением 10 000 тонн, груженный танками, и взял в плен британского офицера.

«Конвой рассеян, – добавил он. – Я следую за ним».

Две шлюпки «Эмпайр Байрона» шесть дней дрейфовали в холодном тумане, пока моряков не подобрал британский корвет, отправленный из Архангельска на поиски выживших. К тому моменту, как их спасли, моряки в шлюпках, включая двух юнг, одному из которых было 15, а другому 16 лет, раз в шесть часов получали по 60 мл воды, две таблетки прессованного сухого солодового молока и немного печенья. Некоторые начали пить соленую воду, которая усиливала жажду и вызывала галлюцинации. Все выжившие были сильно измождены, большинство страдало от обморожения. Некоторым из них впоследствии пришлось ампутировать ступни либо пальцы на руках или ногах.

Второй сигнал SOS, полученный «Трубадуром», пришел с американского «Карлтона» – несчастливого Ионы. После приказа рассеяться «Карлтон» в одиночестве пошел по Баренцеву морю, но торпеда с подводной лодки U-88 попала ему в левый борт. От взрыва загорелось топливо, входившее в груз транспорта, а машинное отделение затопило водой. Погибли трое моряков, которые несли там вахту. Артиллеристы встали к орудиям, но цель не обнаружили. Огонь быстро распространялся по старому пароходу, на борту которого был, помимо прочего, тротил. Капитан отдал приказ покинуть судно, хотя невредимой оставалась лишь одна из трех спасательных шлюпок «Карлтона». Моряки по канатам спустились в ледяную воду и попытались забраться в шлюпку или на плоты. Подлодка тем временем ушла искать другие цели, ведь их было предостаточно. Вскоре на воду приземлились немецкие гидросамолеты, которые взяли 22 выживших с «Карлтона» в плен. Еще 17 членов экипажа оставили в шлюпке, подарив им шанс доплыть до Советского Союза на веслах или под парусом.

* * *

Сигналы SOS с тонущих торговых судов также получили радисты британских и американских крейсеров и эсминцев, которые покинули конвой и шли «на запад полным ходом». Спустя некоторое время на этих боевых кораблях перестали ждать, что «Тирпиц» вдруг появится из тумана и вступит с ними в отчаянный бой. Все пребывали в замешательстве. Зачем было в такой спешке уходить от конвоя? Через пять часов после приказа о его роспуске пришло новое сообщение от Адмиралтейства, в котором говорилось, что немецкие боевые корабли, «предположительно», находятся в районе Нордкапа, но «НЕТ НИКАКОЙ, ПОВТОРЯЮ, НИКАКОЙ УВЕРЕННОСТИ, ЧТО ОНИ В МОРЕ». Поняв, что Адмиралтейство распустило конвой, опираясь всего лишь на зыбкие разведданные, моряки испытали потрясение. Поражен был даже адмирал Л. Г. К. Гамильтон, командующий крейсерским соединением: он полагал, что Адмиралтейству известно, где находится «Тирпиц». Гамильтон представлял, какие чувства испытывают вверенные ему матросы, после того как им пришлось бросить конвой, и отправил сообщение, чтобы подбодрить их: