Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1799 гг.

Они ничего не сделали ради славы. Они забыты [...] Если бы они были в Вандее, я бы тоже поработал на них. Но вы и представить себе не можете, сколько мало они заботят Европу. Уверяю вас, было время, когда и я хотел что-то для них сделать. Во время заключения мира в Кампо-Формио я выступал за то, чтобы и им было оказано внимание. Ради них не захотели пожертвовать даже самой малостью{2270}.

Разговор окончился ничем. Бонапарт старался привлечь обоих на свою сторону, но Ид де Невиль на вопрос Первого консула: «Так чего же вы хотите, чтобы закончить гражданскую войну?», твёрдо ответил: «Две вещи: Людовика XVIII, чтобы законно править во Франции, и Бонапарта, чтобы покрыть её славой»{2271}.

Когда аббат де Ла Мар появился в Митаве, Людовик XVIII узнал, что его послание не доставлено. Сначала он хотел вновь отправить Бонапарту то же самое письмо, но де Ла Мар, прочитав копию, счёл его слишком длинным. Тогда король составил новое:

Генерал, вы должны знать, что уже давно завоевали моё уважение. Если вы сомневаетесь, что мне присуща признательность, обозначьте место, которое вы хотели бы занять, определите судьбу ваших друзей. Что же до моих принципов, я - француз, милосердный и по характеру и в силу требований разума.

Нет, победитель при Лоди, Кастильони, Арколе, завоеватель Италии и Египта не может предпочесть славе простую известность.

Таким образом, вы теряете драгоценное время. Мы можем обеспечить славу Франции. Я говорю «мы», потому что мне для этого нужен Буонапарт, а он не может обойтись без меня.

Генерал, Европа смотрит на вас, слава ждёт, а я пребываю в нетерпении подарить мир своему народу{2272}.

Текст кажется излишне лаконичным, хотя, возможно, де Ла Мар убедил монарха, что генерал не любит пустословия. Тем же днём, 20 февраля 1800 г., датировано и письмо Людовика XVIII консулу Лебрену.

23 февраля аббат де Ла Мар покинул с этими письмами Митаву и прибыл в Париж в начале апреля. Однако когда он начал снова искать выходы на Бонапарта, тот уже отправился в Италию. Тогда было решено назначить ответственным за переговоры с Первым консулом аббата Франсуа-Клавье Монтескью Фезенсака (Montesquiou Fezensac) (1756-1832) - человека весьма известного и имевшего связи как среди революционеров, так и среди роялистов. Он принадлежал к старинному дворянскому роду, среди его предков было три маршала Франции, однако слабое здоровье заставило его предпочесть военной карьере церковную, к которой, по свидетельству современников, он испытывал мало склонности. Став депутатом Генеральных штатов от духовенства Парижа, он дважды избирался председателем Национального собрания. После 10 августа 1792 г. эмигрировал в Англию, после казни Робеспьера вернулся во Францию и был одним из активных агентов Людовика XVIII{2273}.

Аббат был знаком с консулом Лебреном и Талейраном, которые могли свести его с Бонапартом, однако долго медлил, выбирая подходящий момент для вручения писем. Наконец, на рубеже июля-августа 1800 г. он рискнул это сделать{2274}. Ответы обоих консулов датированы 7 августа. Передавая их Монтескью, Лебрен сразу предупредил, что они отрицательные. По его словам, Бонапарт был готов к переговорам, мог рассмотреть вариант воссоздания Польского королевства и передачи его короны Людовику XVIII{2275}, но о реставрации монархии во Франции не могло быть и речи.

Текст ответа Бонапарта приводится во многих изданиях, но с незначительными расхождениями. Процитируем его по «Переписке Наполеона I»{2276}, изданной в годы Второй империи, тем более что он слово в слово совпадает с копией, снятой с письма аббатом Монтескью{2277}:

Я получил, Месье, ваше письмо; благодарю вас за честные слова, которые вы мне в нём высказали. Вы не должны желать вернуться во Францию; вам пришлось бы пройти по ста тысячам трупов. Принесите ваши инте

ресы в жертву спокойствию и благополучию Франции. История вам это зачтёт. Я не остался глух к бедам вашей семьи... Я с удовольствием внесу свой вклад в лёгкость и безмятежность вашего ухода на покой{2278}. Бонапарт.

Отныне оснований для надежд у роялистов больше не оставалось. Наполеон Бонапарт стал восприниматься как главное препятствие для реставрации королевской власти, и взрыв 24 декабря 1800 г. на ул. Сен-Никез лишний раз это подтвердил. А Людовик XVIII ступил на французскую землю лишь 24 апреля 1814 г.

ГЛАВА 15 «ПРОЧЕЕ УСТРОЮ, КОГДА ПРИДУ...»