Король и воробей

Обжигаясь, глотая дым, вояки принялись за работу. Но непростое это дело – ворочать тяжёлые брёвна, когда за них взяться-то невозможно. Кое-как справились. По лестнице только всё ещё тлели алые угли. «Давай в реке сапоги да одежду намочим и пробежим!» – «Давай, давай». Вот несколько бросились в реку, выскочили оттуда в мокрых, сковывающих движения одеждах и подступили к входу. «Ну, кто первый?» Первых не было. «Пусть тогда второй идёт», – крикнул кто-то. «А кто второй? Ты второй?» – спрашивали они друг друга. «Не-е, я пятый». «А я шестой». «А я двадцатый», – крикнул самый хитрый. Почему-то все его сразу очень невзлюбили. «А я – тридцатый», – крикнул кто-то. Ну это уже перебор. «Нас, может, и нет уж столько!» Так и не найдя второго, решили послать пятого. «Эй, пятый, вперёд». Но пятого не было видно. «Кто сказал, что он пятый, кто, кто?» – пятого не было. Тот, кто так любил советы давать, уже давно пришёл в себя, но молчал, глядя на происходящее. Кроме переломанных костей, ещё и голова теперь ужасно болела. Видя, что соплеменники не в силах разрешить вопрос и будучи уверенным в гениальности своей идеи, он решился, наконец, посоветовать ещё раз. «Друзья», – как можно более сладким голосом начал он, но тут же умолк. «Друзья», злые от усталости, друг друга и этой чёртовой башни с зажаренным быком наверху, посмотрели на него так, что ему расхотелось что-то говорить. Похоже, они готовы были выплеснуть всю свою ярость на него. «Чего тебе?» – спросил кто-то. «Да нет, ничего», – пытался спастись калека. «Нет, говори!» – крикнул другой. – Дело скажешь – считай, повезло, а нет – опять спать пойдёшь. Ха-ха-го-го-ха-ха», – заржали «друзья». Перемазанные сажей, в мокрой, обвисшей, изодранной одежде на фоне чёрной от копоти башни, они были похожи на какую-то нечисть. Переломанный тут тоже вдруг захохотал, но уже над ними. Посмеявшись хором, все немного успокоились.

– Ну, чего ты там напридумывал, выкладывай!

– А пусть двадцатый идёт – все видели, кто двадцатый, – предложил умник. – А то вы так всю ночь в считалки играть будете. А мне уж не терпится узнать, как бычок там поживает.

Последних слов его уже никто не слушал, все орали: «Давай двадцатого! Гони его вверх!» – и вот его поймали и впихнули в башню, преградив путь к отступлению. От стен шёл такой жар, что думать двадцатому пришлось очень быстро и проявлять такое мужество, как никогда в жизни. Не видя другого выхода, как исполнить волю сотоварищей, стрелой – и откуда только силы взялись – пролетел он по лестнице вверх. Зажмурившись, выскочил он на площадку и сжался на всякий случай, ожидая удара. Но удара не последовало. И вообще здесь было так тихо! Он открыл глаза и понял, что был там один! Внизу все замерли в ожидании вести о загубленном противнике. Но терпение их быстро лопнуло.

– Как бык? Сдох? Обуглился? – орали снизу хриплые глотки. – Осталось от него что-нибудь?

Но горе-двадцатый не отвечал – силы вдруг оставили его, и он молча повалился на пол, потом повернулся на спину и уставился в залитое солнечным золотом вечернее небо. Под истошные вопли соплеменников он впал в беспамятство.

Те, что внизу, орали до изнеможения. Так и не услышав ответа, решили, что «бык» ещё жив, а двадцатый – уже нет. Растерянные, стояли они, глядя друг на друга. Потом кто-то напустил страху, сказав, что они, может быть, не с человеком вовсе воюют, а с самим дьяволом! И вот тут все ринулись прочь от башни. Даже те, кто до этого лежал, не в силах встать на сломанных ногах, поползли как черви да ящерицы от страшной башни. Но тут их окружили воины Вардега.

Глава 43. Варч врачует

Лису и Керлока доставили в палатку лекаря. «Вот это дружба! – сказал Варч, осматривая руку Лисы и ногу Керлока, пробитые одной стрелой. – Вот взаправду не разлей вода! Но разъединять вас всё-таки надо… Да…» Варч вообще-то был лучных дел мастером – тем самым, что на медведя охотиться увязался, да под него и угодил. Он не только луки да стрелы лучше всех делать умел, но и знахарь был хороший. Вардег, как узнал про это, сразу стал его упрашивать вступить в войско – полевым лекарем. Варч и согласился.

– Это хорошо, что тебя в руку, а тебя в ногу ранило, а не наоборот! – рассуждал Варч вслух, пока к работе готовился. – Ну будешь ты хромать теперь, – говорил он Керлоку, – ну и что? Ты же птица, а птице крылья в первую очередь важны – летать чтоб. А хромать будешь как вояка матёрый! Другие ещё завидовать такой походке будут, увидишь сам! А тебе, девочка, вообще свезло – в левой руке дырка, а не в сердце! Хороший друг у тебя! В руке дырки легко затягиваются, а вот в сердце дырка если, то сразу смерть! Да… Ну вот, вроде и готово всё, будем из вас стрелу вытаскивать. Больно будет. Ну а как иначе? Терпите уж! А я постараюсь половчее да помягче сделать. Готовы?

Лиса кивнула. Керлок каркнул хрипло: «Да!»