Король Пиф-Паф, или Сказка про Ивана-Не-Великана

– Да ведь далеко ходить не надо! – кивнул на сидящего в сторонке подле Нянюшки-мамки Пиф-Пафа царь Горох и спросил Ивана: – А со всем царством управился бы?

– Со всем? – задумался Иван.

Часы Золотые Усы подошли к Пиф-Пафу и тронули его за плечо.

– Где-то бегали, а теперь явились, – обиженно захныкал Пиф-Паф. – Интересно, зачем пожаловали?

– Бить, – спокойно ответили Часы.

– Только не гирей! – мгновенно съёжился царь-прецарь.

– Очень надо пачкать свою гирю! – обиделись в свою очередь Часы. – Мы пробьём последний час твоему царствованию.

– Назад! – вскочил Пиф-Паф.

– Время не может повернуть назад, – философски заметили Часы и стали бить.

При первом ударе Нянюшка-мамка сняла с головы Пиф-Пафа корону. На втором – протянула её Ивану. При третьем – надела корону Ивану на голову и поклонилась.

– При дворе-то хоть оставишь? – захныкал бывший король-прекороль.

– А чего не оставить? – ухмыльнулся Иван. – Двор у нас теперь большой, работы хватит. При самом дворе и будешь, придворником, значит.

Он подмигнул Нянюшке-мамке и Пиф- Паф тут же оказался в дворницком фартуке с огромной метлой в руке.

Дунька-Репка по-хозяйски оглядела Пиф-Пафа, поправила на нём фартук:

– И чтоб чисто было в царстве-королевстве!

– Это не шутка – царство! – задумчиво сказал Иван, сняв корону и внимательно её разглядывая. – Да как же управлять-то им?

– А как печь хлеба печёт, – подсказал царь Горох.

– Это как же? – не понял Иван. 

– А очень просто: для самой печи не нужен ни полдник, ни ужин. Так зачем же хлеб ей печь? – ответил вопросом на вопрос Горох: – О других печётся печь!

– Голова на плечах сидит, руки есть, ноги ходят. Управимся, Ваня! – обняла его Дунька-Репка.

Тут весело стали бить часы, царь Горох поднёс к губам рожок, Дунька- Репка вошла в круг.

– Человеку голова, голова, 
Не затем, чтоб выговаривать 
Слова.

А затем, чтоб, значит, 

Мысли в голове, 
Ну, хотя бы-то одна, 
А лучше – две! 

– Человеку две руки, 

Две руки, 
Чтобы, значит, 
Дело каждое 
С руки,

Чтобы слабых, коли надо, 

Защищать, 
И ни-ни, 
Чтобы тащить 
И не пущать! 

– Дуня! – с укором воскликнул царь Горох.

Но Дунька цокала и цокала каблучками вокруг Ивана:

– Человеку две ноги 
Две ноги, 
Чтобы мчаться, коли крикнут 
«Помоги»!

Чтобы по сердцу дорожку 

Выбирать. 
И ни-ни, 
Чтобы от дела 
Удирать!

Она схватила за шиворот попытавшегося улизнуть Пиф-Пафа, в последний раз цокнула каблучками и объявила:

– Всё!

Опустела глухая поляна в самой чаще леса. Иван с Дунькой, Нянюшкой-мамкой, Пиф-Пафом и Часами отправились во дворец налаживать хозяйство. Души деревьев вернулись в родные места, а довольный царь Горох отряхнул кафтан из листьев и трав, расправил гороховые усы, уселся на знакомый пень и, наигрывая на рожке, тихонько пропел:

– Это было где-то, когда-то, 
Не припомню места и даты, 
Но скажу: «Когда-то» и «Где-то» 
Приключилось именно это! 

КУКЛА НАДЯ И ДРУГИЕ

Эта необыкновенная история началась в самой обыкновенной комнате.

За обыкновенным письменным столом в обыкновенном кресле сидел обыкновенный человек в самом обыкновенном халате. Обыкновенный ковёр украшал пол этой комнаты, под столом стояла обыкновенная корзина для мусора, и обыкновенные игрушки были свалены в углу.

Всё было бы очень обыкновенно, если бы человек вдруг не сказал необыкновенные слова:

– Я не братья Гримм, не Шарль Перро и не Ганс Христиан Андерсен. Не братья Гримм я потому, что, во-первых, у меня нет никакого брата, а во-вторых, у меня совершенно другая фамилия. Именно по той же причине я не Шарль Перро и не Ганс Христиан Андерсен. Я просто человек, который умеет подсматривать сказки… Вообще-то, подсматривать, конечно, нехорошо. Но сказки – можно. Как это делается?

Очень просто. Надо снять тапочки, лечь на тахту, укрыться халатом и крепко зажмурить глаза. Тогда игрушки, которые я специально для этого держу у себя в комнате, начнут оживать.

Они очень хитрые, эти игрушки. В случае чего, они говорят, будто всё это вам только приснилось. Поэтому надо быть очень осторожным и не заснуть на самом деле!..

Человек, который произнёс эти необыкновенные слова, был явно человеком дела: он снял тапочки, лёг на тахту и укрылся халатом. Но как только он крепко зажмурил глаза, тотчас в комнате зазвучала волшебная музыка, и разноцветные сполохи заходили по стенам.

И тут же с лёгким скрипом приоткрылась дверца правой тумбы стола. Уродливый человечек с длинной чёрной бородой высунулся из-за дверцы, огляделся, вытащил из кармана игрушечный мобильный телефон, набрал номер и в левой тумбе заиграла мрачная мелодия.