Король Пинч (ЛП)

— Одевайся, — прохрипел нежить, бросая одежду Пинчу. — Ты же не хочешь пропустить церемонию. Существо щелкнуло зубами в холодном смехе.

Пинч сделал, как ему было велено, все время, высматривая какой-нибудь шанс сбежать. Во всем этом для него не могло быть хорошего конца.

— У тебя есть вопросы, не так ли? — поддразнил Манферик, пока мошенник медленно одевался.

Пинч ничего не сказал, подозревая, что внезапная болтливость нежити была какой-то новой ловушкой.

— Конечно, есть — например, почему Манферик вырастил тебя? Давай, спрашивай, — подтолкнул нежить с дребезжащим смешком. — Спрашивай, и ты узнаешь.

— Тогда почему?

Гниющее лицо изобразило свою отвратительную улыбку. — Ты был страховкой Манферика, — объяснил нежить, настойчиво рассказывая о своем собственном прошлом, как, будто оно принадлежало другому человеку. — Страховкой от его сыновей.

— Страховка? Самое удивительное, что Манферик, по-видимому, чувствовал себя несколько болтливым, как стареющий отец, передающий свою мудрость сыну. Нежить вел себя сентиментально холодным и бессердечным образом.

— Если бы его сыновья взбунтовались, и он был бы вынужден убить их, он хотел, чтобы ты был жив, чтобы продолжить родословную.

— Итак, он стал моим отцом и держал это в секрете...

— Чтобы ты не отвернулся от него — как он боялся, что это сделают его сыновья.

Эти хладнокровные рассуждения идеально соответствовали уму Манферика. — Почему он заставил меня уйти? Я не верю ни единому слову о том, что это сделало меня сильнее. Бессознательно Пинч говорил так, как, будто Манферик тоже был кем-то другим.

— Манферик понял, что он может создать меня. Зачем ему пытаться продолжить свою династию за счет крови других, когда он мог бы жить вечно? Ты стал опасен для создания меня, — ответила нежить.

Судя по тому, как нежить говорил о себе, Пинч мог только решить, что он сумасшедший. Заклинания, воля и разложение разрушили что-то в сознании Манферика. У нежити могли быть воспоминания, зло и хитрость, но он был не более Манфериком, чем Пинч. Это было преображение душ, поскольку старый король превратился во что-то еще более мерзкое и гротескное, чем он был при жизни. Пинч видел отцовскую любовь во всех ее проявлениях — отцов, которые обучали своих сыновей правилам жизни, отцов, которые продавали своих дочерей богатым людям. Даже тех, кто сдавал своих собственных властям за деньги, — но даже они не могли сравниться с масштабом жестокости рептилии, к которой стремился Манферик. Невольная дрожь охватила его при мысли о такой жестокой манипуляции.

— Итак, Манферик пытался убить меня и избавиться от проблемы, — с горечью сказал Пинч, закончив одеваться. Тяжелая рука кваггота заставила его вернуться на свое место. Тем временем нежить достал драгоценный камень из складок своего одеяния и положил его на пол между ними.

— Нет, — вздохнуло существо-нежить, — это был не Манферик. Это был твой сводный брат, принц Варго. Манферик просто снял с тебя свою защиту. Он не хотел, чтобы ты умер, а только ушел. Хорошенько напугать, чтобы отослать тебя подальше. Всегда был шанс, что ему может понадобиться твоя родословная, что его планы могут провалиться.

— Кто была моя мать? Пинч все еще тянул время, но он действительно хотел получить ответ на этот вопрос.

— Как тебе сказали, леди Тулан, фрейлина королевы.

— Что с ней случилось?

— Манферик прятал ее в катакомбах, пока не родился ребенок, — ответил нежить с ледяной отстраненностью. — Потом он отдал ее Икриту.

Пинч оглянулся через плечо на огромного волосатого человека-зверя. — Ты охраняешь леди?

Существо обнажило клыки и хрюкнуло, без подтверждения или опровержения. Это было все, что существо могло бы сказать перед своим хозяином.

Горящий взгляд нежити остановился на грязно-белом существе. — Интересно... — прошептал он.

Пинч почувствовал, что сказал больше, чем следовало. Если бы дело касалось только Икрита, он бы довел этих двоих до конфликта, но на карту было поставлено еще одно, чем он не хотел жертвовать, — леди в туннелях. Если она была его матерью, Пинч хотел защитить ее. Ему нужно было, чтобы она доказала его притязания — рассуждал он рационально, забывая, что его шансы на побег были невелики. — Так зачем было тащить меня обратно? — спросил он, чтобы быстро сменить тему.

Дьявольский взгляд нежити переместился на Пинча. — А разве это не успех? Он зарычал, проводя по своей червивой щеке костлявой рукой. — Все книги, все свитки никогда не обещали ничего подобного! Мне нужно новое тело... и ты его мне обеспечишь. Икрит, держи его!

Кваггот вцепился лапами в плечи Пинча до тех пор, пока когти не вонзились в плоть. Он знал, что это был его последний момент, поэтому мошенник извивался и дрался со всей самоотверженностью. Он пнул Манферика, но нежить держался подальше от него, и все его извивания только заставили гигантского стража прижать его к полу еще сильнее. Пока он брыкался и кричал, нежить хладнокровно занимался своими приготовлениями.