Король Севера. Измена

Лорд лежал в том самом месте, где король в последний раз видел синий плащ. Сильвберн шел по полю, слыша человеческие стоны. В уши ему рвалось громкое ржание раненых лошадей, в нос лезли отвратительные запахи. Взгляд сам собой цеплялся на детали. Вот лежит отрубленная по локоть рука. А вот солдат в королевских цветах с выпущенными наружу кишками. На земле валяется человек, с воем зажимая пустую глазницу. Алая кровь струится меж пальцев.

Синий плащ, превратившийся в синюю тряпку, скрывал его обладателя. Линель приблизился, и взглядом велел стражнику перевернуть мертвеца. Лязгнуло железо, тяжелое тело перевалилось с бока на спину. Ничего не выражающие глаза смотрели мимо короля. Торрен умер с открытым забралом, и Линель видел жидкую рыжую бородку – такую же рыжую, как у отца убитого – устремленную вверх.

Торрен проиграл битву, но ушел непокоренным.

Вардис

Зубец возник впереди внезапно. Хотя Вардис и выглядывал замок на протяжении последнего получаса езды – все равно внезапно. Вот, казалось, лес окружает со всех сторон, и нет ему ни конца, ни края, как вдруг расступились стройные сосны, отогнули лапы пушистые ели, и открылся глазу простор пустынного, промерзшего и припорошенного снегом поля, посреди которого возносилось к небу родовое гнездо Канторов.

Мощные стены вздымались над землей на десятки футов, темные, практически черные снизу. Чуть выше они светлели, и зубцы их, выложенные из рыжего камня, казалось, вобрали в себя лучи первого весеннего солнца.

Башни, торчавшие из внутреннего двора, выглядели настоящими рыжими хвостиками… или пятью настороженными лисьими ушками. «Это уж кому как угодно» – подумал Вардис.

Дорога понемногу шла под уклон, и стали видны рощи, среди которых, словно драгоценные камни, сверкали на ленивом холодном солнце покрытые корочкой льда пруды.

–У замка плохое расположение, – ехавший рядом Моэраль решил нарушить затянувшееся молчание. – Если поставить справа баллисты, видишь, где два одиноких дерева – ядра сразу полетят во внутренний двор. Кто, интересно, надоумил твоих предков строить замок на дне долины?

–Раньше тебя это не волновало.

–Раньше я не собирался брать его штурмом… Что ж, по крайней мере, мы не застрянем тут надолго.

–Я не хочу, чтобы Зубец разрушили, – признался Вардис. – Это мой дом, как-никак, да и отцу бы такое не сильно понравилось.

Моэраль кивнул:

–Понимаю. Но и ты пойми – долгая осада нам не нужна. Наша первая победа должна быть скорой и красивой, только так можно вдохновить идущих за мной.

–Я согласен, люди должны преисполниться верой. Но почему при этом должен пострадать я? Не уродуй замок, Моэраль. Дай мне три дня, и увидишь – его приподнесут на серебряном блюде.

–Ну-ну. А держать блюдо будет Иша, – Моэраль ухмыльнулся.

–Ну, скажем так: это была бы слишком смелая мечта. Нет, Иша тут ни при чем. Просто в прошлый визит, я обратил кое на кого внимание, поверь, тут кроме Канторов достаточно способных принимать решение людей, только с более жидкой кровью.

Моэраль задумался. Вардис настороженно смотрел на друга, и сердце сжималось от волнения. Одно слово молодого короля, и гордость рода, прекрасное строение, пережившее века, превратится в груду щебня и пыли…

–Хорошо, – сказал наконец Моэраль. – Три дня у тебя есть.

Все было, как и в его прошлый приезд сюда. Прямой как палка, укутанный в темно-зеленый плащ, на стене стоял надменный Эрей, и ветер трепал отвратительные блекло-рыжие волосы. Позади сына, словно скрываясь в тени от посторонних взоров, устроилась Иша. Рядом с ней – как ожидаемо! – три вернейших вассала отца. Скоро для них настанет время повторить вассальные клятвы… Видит Вудэк, Эрею не услышать этих клятв!

Фамис Ренлиф стоял наособицу от других, теребя широкие рукава камзола.

Уиндхем Оулли заметно волновался. Объемное брюхо колыхалось под шитым жилетом куском подтаявшего студня, сам толстяк то и дело похлопывал себя по груди. «Беспокоится» – решил Вардис. Вардис представил, как развевается на ветру его жиденькая бороденка и усмехнулся: любопытно, будет ли она развеваться так же, окажись голова ее обладателя на колу? «У тебя воинственная борода, поросенок, – подумал он. – Но ты уже жалеешь, что явился в Зубец».

Последний из вассалов – Меридин Дьенуолд – выглядел спокойным, как скала, но это спокойствие также было обманчивым. Вардис кожей ощущал ужас лорда от вида многотысячной армии Холдстейна.

–Добрый день, господа! – Вардис остановился вблизи стены и слегка прикрылся зеленым щитом – символом переговоров (дипломатия дипломатией, но окончить жизнь со стрелой вероломного подданного в кишках не хотелось). – Как приятно снова видеть вас вместе!

–Почему ты привел к нашему замку армию, бастард?! – в голосе Эрея звенела ничем не сдерживаемая ненависть. – Неужели так мало для тебя значит траур по отцу?