Королева скелетов

Безумие. Впервые в жизни он сходил с ума, наплевав на здравый смысл и ни разу не подводившую его логику. Один, безоружный, в чужой, условно лояльной стране и без поддержки. Хотя, когда это его останавливало? Отец, конечно, не одобрит применение силы, но если дело дойдет до крайности, он выберется.

Но выбираться, пока у него не было уверенности, что он успеет вытащить обоих, не хотелось. Ловчие, собаки, ближе десяти метров не подпускали, а прорываться с боем…. Можно, но этот вариант он приберег на последний момент. Проверять слухи об антимагическом оружии ловчих на собственной шкуре – не тот случай.

Страх. Липкий, сосущий, покрывающий спину холодным потом. И странное, близкое к панике чувство, возникающее при мысли, что он может её потерять.

Тогда на поляне, когда стало ясно, что их нашли, в душе присутствовало лишь легкое беспокойство за барона. Глядя, как князь размахивает мечом перед лицом его светлости, Лексар спокойно просчитывал варианты. Бросать барона он собирался только в крайнем случае. За светлостью числился должок, а оставить его лахарцам означало забыть о чужой тайне, мучавшей его все эти дни, и так и не понять, чем же его притягивает барон. Да и мужчина он или женщина, в конце концов!

Все изменилось в одно мгновение. Не было вспышки, ни молнии. Просто сердце зашлось бешенным стуком, ноги ослабли, а к горлу подкатил ком. Откуда он стоял, ему были видны лишь спина, черные волосы, забранные в высокий хвост, тонкая талия, обтянутая кожаными штанами попа.

И почему, бездна его забери, сердце билось так часто, а дыхание перехватило от нахлынувших чувств. Он сошел с ума? Тогда это сладкое безумие, от которого не хотелось избавляться. Словно завороженный, шагнул вперед. И тут сладость сменилась волной яростью. Там, на поляне, сверкающее лезвие меча целилось в грудь его женщины.

– Не дергайся, твое прыткое высочество, – холодный клинок около шеи заставил замереть на месте, – я ведь могу твоему папочке и труп отправить с извинениями, – голос ловчего был спокоен, но Лексару не без оснований слышалось в этом спокойствие злорадство, – запнулся о камень, упал, и вот беда, прямо на лезвие.

– И так восемь раз? – не удержался, съехидничал Лексар.

– Можно и один, если меч будет правильно заточен, – усмехнулся Эльзар, не меняя позы: кинжал около горла, сам наготове – перехватить Лексара, заблокировать, не дать вмешаться в разговор, – тише, принц, тише. Ни тебе, ни мне трупы не нужны. Так что давай обойдемся без героизма.

Разумом Лексар понимал, что ловчий прав. Героизм сейчас отдавал идиотизмом, но вот незадача. Именно в данный момент, разум был отослан на второй план, а на первом месте превалировали совсем другие чувства.

Он сместился вбок и назад, разрывая дистанцию. Ловчий ругнулся, потянулся следом, но он явно опаздывал. Лексар уже был за его спиной, все-таки не зря император нанимал лучших учителей своим сыновьям. Ребро ладони метило в шею, но удар цели не достиг. Глава ловчих тоже не зря свой пост занимал и успел уклониться. Ответный Лексар встретил блоком.

Громкое рычание заставило обоих замереть на месте в крайне неудобных позах, но две оскаленные морды – весомый аргумент, чтобы остановить бой.

– Мальчишки! Оба! – выплюнул Ромул, и еще добавил кое-что от сердца, заставившее покраснеть Лексара, а Эльзара потупиться.

– Да, не страдай ты бешенством, высочество. Ничего с ней не случится, – тяжелый взгляд вождя выжег безумный порыв сражаться одному против целого отряда, – наш князь с женщинами не воюет. Хочешь помочь – дай слово чести, что не сбежишь, не причинишь никому вреда, и мы даже связывать тебя не будем.

– Слово? – недоверчиво протянул Лексар. Так просто? Даже не верилось.

– Не веришь? – прочитал его эмоции оборотень и пояснил, – просто нам сейчас не до тебя. Хочешь остаться – будь полезным. А женщину твою никто не тронет, обещаю. Мы можем даже не говорить, что ты – принц, – заговорщицки подмигнул он.

– Я так вам нужен? – заинтересованно подался вперед Лексар.

– Думаю, нам не помешает еще один ловчий в отряде, – хитро усмехнулся Ромул. Помрачневший Эльзар тяжко вздохнул. Перспектива заиметь себе под начало вздорного принца его не радовала. Одна надежда, что князь не согласится тащить с собой белобрысого.

Глава тридцатая

Шли по каменному ущелью. Стук копыт отражался от каменных стен, множился и возвращался обратно, заставляя поверить, что сбоку, сзади и спереди есть еще кто-то, кроме нас. И этот кто-то точно крадется за нами или поджидает впереди в засаде.

Я облизала пересохшие от напряжения губы. Так страшно мне не было даже в долине оборотней или на перевале. Серьезные лица ловчих, цепкие взгляды, которые они бросали на склоны ущелья, руки на рукоятках мечей… Не знаю, может, у них и принято так путешествовать, но меня их серьезность здорово нервировала. Оружие отобрали, власть тоже… Чувствую себя беспомощным ежиком, который только и может, что пыхтеть и выставлять колючки.