Королева скелетов

– Эх, невестушка, старость ты совсем не уважаешь.

Уважаю, но взаимно, а после теста на голубизну крови с чего уважать-то?

– А если слово тайное скажем, а? – заискивается правый, высовываясь передо мной из пола.

– Какое-такое слово?

– Которое духов вызывает.

– Любых?

– Почти, но большинство точно услышит.

Хм, интересное предложение. Не знаю, зачем оно мне, но хорошее слово всегда пригодится, особенно еще и тайное. В моем положении отказываться от лишней информации глупо.

Пол под ногами чувствительно завибрировал.

– Скорее, – заторопился левый.

– Сказали и слиняли. Мне еще проверить его надо.

Левый зашипел. Тон не нравится? Так я не навязываюсь.

– Ладно, слушай.

Правый подлетел совсем близко, зависнув в паре сантиметров от моей головы. От сущности тянуло пронизывающим до дрожи, замогильным холодом.

Короткая фраза. Простой набор странных слов и парочка звуков в конце. А затейники, эти духи. Случайным порядком такой бред не подберешь.

– Запомнила?

Кивнула. На память я никогда не жаловалась.

– Бывай, невестушка, – левый помахал рукой из спины.

Правый, наконец, отвалил в сторону и вместе с собратом торопливо исчез в стене. И вовремя, еще немного и мое ухо превратилось бы в кусок льда.

Огляделась – действительно никого? Еле слышно прошептала вызов.

– Ну? – крайне недовольные повторной встречей сущности возникли передо мной. Светло-серый аж потемнел от злости, а темный стал почти черным, – проверила?

– Будем считать, что да.

– Тогда развернулась и к жениху шагом марш.

– А сам не дойдет?

– Тут, девонька, коридор секретный. Он по направлениям работает.

Ну, раз по направлениям….

Они шли навстречу. Впереди – маг. Черные волосы развевались под порывами невидимого ветра, в глазах полыхали алые искры, по лицу катились крупные капли пота, халат распахнулся, обнажая грудь. Сбоку, все время порываясь обогнать старшего, подпрыгивал от нетерпения фей. Кудряшки воинственно торчали вверх, брови нахмурены, в голубых глазах решимость биться до конца с кем угодно и как угодно, лишь ночная рубашка со кружавчиками вносила диссонанс в боевой облик Натана.

И сердце дрогнуло. Мужчины… защитники.

– Рита!

– Марго! Цела? Все в порядке?

– Рита, что это означает? Как ты умудрилась сюда попасть?

– Мы чуть с ума не сошли, когда ты исчезла.

– Рита, о чем ты вообще думала? Не все уровни в этом замке безопасны даже для мага.

Ну, все, с меня довольно! Я уперла палец в грудь мага. Разборки, так разборки. И плевать на замок. Не бедные, еще один выстроят.

– О чем думала? Это ты о чем думал, когда объявлял меня своей невестой? Али позабыл о законах предков, чтоб им лучше пугалось.

Найлс побледнел, нервно сглотнул. За его спиной из стены высунулся левый и, создав две руки, сложил их в умоляющем жесте. Подумал, добавил еще шесть пар ладоней, а сверху большие серые глаза.

И в кого я такая добрая?

– Ладно, проехали. Признаю, виновата. Больше не буду.

Лицо Найлса вытянулось от удивления, а Натан быстро оглянулся, но левый успел проворно втянуться в стену.

– Не будешь, что? – с опаской переспросил маг.

– Гулять здесь не буду, – буркнула, – и вообще, спать всем давно пора.

Утро встретилось нерадостно. Двое полоумных решили взять меня под свою защиту. Найлс все же сложил два плюс два и вынес смертный приговор потусторонностям, правда, заочно и с отсрочкой в исполнении. Не смог сходу придумать способа развоплотить сущности.

Остаток ночи прошел нервно. Натан тяжко вздыхал, ворочаясь на жестком полу. Не привык, бедненький к неудобствам. Я несколько раз предлагала перебраться во вторую комнату на диван, но фей косился на хладнокровно спящего на полу мага, и… оставался на месте по другую сторону от кровати.

Оглушительно барабанный стук в дверь выдернул из сна, протоптался по смятому от вчерашнего бдения сознанию, попинал сонный мозг и довольный удрал прочь.

Тишина? Нет, показалось. Снова стук. Придется вставать. Спустила ноги с кровати, попыталась нащупать тапочки, нащупала чью-то руку. Извинилась. Плюнула на тапочки. Встала с кровати. Перешагнула через мужское тело, проворчав, что могли бы и сами открыть.

Пока шла до двери, поймала мысль, что комната моя, и не стоит ошарашивать гостей видом заспанных мужчин, пусть те и разбудили меня в такую рань.

Дернула дверь, но та и не подумала открыться. С трудом вспомнила, что Найлс вчера установил хитрую магическую защиту, а вдобавок закрылся на замок – от дураков. Выругалась. С энной попытки поняла, как же открыть дверь.

– Маргарита!

В гостиную ворвался крайне взволнованный вихрь под красивым именем леди Гальджио, пронесся вокруг дивана, нерешительно замер около двери в спальню, у меня аж сердце нехорошо кольнуло, задумчиво потеребил пальцами тонкую ткань великолепного лилового платья и, наконец, повернулся ко мне.

– Маргарита, я прошу прощение, что вас разбудила.

Мне не прощение сейчас надо, а платок, чтобы вытереть испарину, выступившую на лбу, а еще стакан воды, потому как вчерашний самогон дает о себе знать. Чувствую себя неверной женой, у которой муж из командировки вернулся. Ладно, Найлс… Он все же жених. Но как я объясню пребывание Натана в собственной спальне?