Королева сыра, или Хочу по любви!

Рикард не спешил уходить, но я очень настойчиво попрощалась и проглотила фразу «Приходите к нам еще!». Нет! Не приходите, господин Тентен, не приходите никогда! Но я дежурно улыбалась все время, что он шел к выходу. Может, Рикард бы и остался, но он явно почувствовал, что я на взводе.

– Ну и чего ты бесишься? – с видом дядюшки-профессора спросил Дрю.

– Он поиздеваться зашел!

– И что? Он, как вампир, эмоциями подпитывается. Ты бесишься, а он радуется. Не удивлюсь, если он сейчас у порога лег, остатки твоего бешенства ловить.

– Он специально попросил мягкий сыр! Когда я его застукала, они его жрали!

– А ты не ревнуй, – наставительно сообщил призрак.

– Я не ревную!

– Да-да, конечно. Была бы ты повыше, положила б ему сыра на голову. Сырочек, он не отстанет, пока ты будешь приходить при виде его в бешенство. Ты меня послушай, я дело говорю. Любое чувство можно перековеркать и превратить в нужное. До тех пор пока ты неравнодушна к Рикарду, ты уязвима. Раньше как было: ты ходила, смотрела на друга папы влюбленными глазами и радовала всех пирожками на ужин. Потом радостно носилась перед свадьбой и мечтала, как повесишь в коридор винтажную ключницу. А теперь ревнуешь и бесишься, что тоже неплохо. А вот когда ни одна фраза не будет тебя волновать от слова «совсем», вот тогда он отстанет, ему станет скучно.

Я задумалась. Зерно истины в словах Дрю явно было. Вот только проще привидение воскресить, чем заставить женщину быть равнодушной. Пока что Рикард бесил, и справиться с эмоциями я не могла. Никогда еще не приходилось сдерживаться. Я редко расстраивалась, редко злилась и попросту не знала, как в этом случае действовать.

– И вообще, откуда ты все знаешь? Ты же умер!

– Но не отупел! – обиделся Дрю. – Я тоже мужчина. И я его немного понимаю.

– Что?! – обалдела я.

– А что? Ты на себя со стороны посмотри! Нашлась тут, королева сыра, отвергла, опозорила, поди, на весь этот ваш город, в деньгах не нуждается, дело открыла, влиятельных друзей завела!

– Ага, и с привидением советуется. – Я фыркнула.

– От этого ценность только возрастает. – Дрю задрал нос. – Но на самом деле мужик попал.

Я отмахнулась, но, уже немного успокоившаяся, села.

– Да ну тебя. Надеюсь, хоть кто-то заглянет.

Хотя бы Кристиан. Почему-то я была уверена, что он заскочит в первый рабочий день. Конечно, не обязан, но в последние дни был так внимателен и приветлив, что… я надеялась. Однако до обеда он не пришел. После, впрочем, тоже.

Я все-таки наивная дура. Заготовила заранее обед, чтобы надолго не отлучаться, но, сидя четвертый час без посетителей, только уныло ковыряла ложкой кашу. Дрю уже и не надеялся меня подбодрить и просто летал туда-сюда. По призраку было видно, что он волнуется и все ждет, когда кто-то заглянет.

Но минуты текли одна за другой, а лавка была пуста. В один момент я даже вышла на улицу, чтобы убедиться, что всех жителей города не сожрали огромные морские чудовища или еще кто. Но людей было много, они все ходили мимо. И ни один не свернул ко мне.

Мелькнула мысль выйти и, подобно рыночным зазывалам, начать скандировать какой-нибудь стишок, но ком в горле не дал этого сделать. Я мгновенно представила, как из дома выйдет Рикард, его усмешку… и, развернувшись, рванула обратно в дом.

– Сырочек, – вздохнул Дрю.

Я молча убирала с прилавка банки и сыр. Сама не знаю зачем. От него не было никакого толку. Не продала сегодня и завтра не продам. Проще было отнести в помойку, вместе с дурацкой вывеской. Собрать вещи, выкупить кольцо и радостно прыгнуть к Рикарду в койку.

– Еще два часа, – робко напомнил Дрю часы работы, что мы нарисовали на двери.

– Плевать! Не надо тут никому сыра! В Эрстен-граде покупают только мороженое и сувенирчики! – отрезала я, с грохотом собрала весь товар и отнесла на кухню.

В этот же момент звякнул колокольчик.

Вот только явил он не заинтересованного покупателя и даже не торжествующего Рикарда, а Рета. В руках художник держал букет ромашек, а вид имел виноватый.

– Никки, прости! Я хотел к открытию, но всю ночь рисовал, пропустил встречу и только-только вырвался! А… ты что, уже закрылась? Ты все продала?!

Радость на лице соседа сменилась сочувствием, когда он увидел мое лицо. Ромашки как-то резко поникли, а вместе с ними и сам Рет. В какой-то мере он считал лавку и своим детищем, ведь так старался, разрисовывая стены и придумывая вывеску.

– Никки…

– Все нормально, – бесцветным голосом ответила я. – Извини, я жутко устала за день. Не обидишься, если мы поговорим завтра?

– Я… ладно. Ладно, а ты завтра откроешься?

Отвернувшись, я пожала плечами. Наверное, этот отвратительный день был бы проще без Рета. Я могла перенести насмешку Рикарда, вежливое сочувствие Кристиана, уныние Дрю. Но печальный вид Рета вызывал желание разреветься от обиды и разочарования.

Парень, к счастью, молча ушел, закрыв за собой дверь, а я долго сидела за крайним столиком, рассматривая, как полоса света от солнца медленно исчезает, уступая время темноте. В Эрстен-граде очень рано темнело.