Королева у власти

Она быстро отодвинула четыре засова, чтобы не успеть задуматься и испугаться, почему их так много, а затем шагнула внутрь и позволила спутникам растворяться позади по мере того, как углублялась в темный коридор. Она повернула за угол, и теперь ей некуда было идти, кроме как вперед, где в конце коридора она заметила комнату. Осторожно подобравшись поближе, Фейт едва различила пятно света, которое падало в центр ровно сверху.

Внутри светового указателя… стояла маленькая шкатулка.

Это было слишком легко. Слишком очевидно.

Она подошла к входу и охнула при виде сотни зеркал. И когда шагнула внутрь, ее собственное отражение предстало перед ней под всеми возможными углами в искаженных осколках стекла. Это было жуткое зрелище, и сердце подпрыгивало при каждом взгляде в ту сторону, куда она смотрела, чтобы обнаружить фигуру, смотрящую в ответ, прежде чем разум узнавал собственное лицо.

Фейт подошла к шкатулке и присела, чтобы осмотреть ее, не собираясь тут же прикасаться к ней. Поверхность покрывали странные знаки, которых она никогда раньше не видела, но не было ни замочной скважины, ни очевидного способа открыть ее. Она даже не была уверена, что внутри руина, а не другой древний артефакт.

Она протянула обе руки к маленькой шкатулке, но тут на нее налетел порыв ветра, растрепав волосы. Фейт похолодела. Вскочив на ноги, она уже было потянулась к мечу, когда раздался голос.

– Ты пришла за руиной храма Света, – голос прозвучал неизвестно откуда, отскакивая от ее собственных отражений.

По спине побежали мурашки, сердце бешено билось от невидимой угрозы, и Фейт яростно завертелась, пытаясь увидеть говорившего. Но в зеркалах не отражался никто, кроме нее, и когда она снова повернулась, то застыла на месте.

На сей раз одно из отражений не двигалось вместе с ней.

Оно лукаво улыбалось, зная, что она все поняла. Но как только Фейт моргнула, на нее снова смотрело ее собственное испуганное лицо, повторявшее каждое движение.

Что бы это ни было, оно жило в зеркалах и запугивало жертву собственным образом.

– Умница, – пропел голос.

Глаза Фейт метались между бесформенными осколками стекла.

– Покажись. – Ее голос дрогнул, выдавая утраченную уверенность.

Ее собственное отражение издевательски смеялось над ней. И она неустанно сканировала зеркала в ожидании, что кто-то не повторит ее следующее движение. Пульс участился от этой навязчивой идеи.

И вдруг, повернувшись направо, она заметила злобную ухмылку на лице. Ее лице.

– Я здесь, – сказало оно. Голос прозвучал слева от нее, и она резко обернулась, замечая непохожее на остальные отражение. – Я – твое прошлое. – Затем спереди: – Я – твое настоящее. – И наконец, где-то над головой: – Я – твое будущее.

Ужас закрался глубоко в душу, и тело начала бить крупная дрожь.

– Я не боюсь себя.

Снова искренний смех жутковато разнесся по комнате.

– Лгунья.

– Что ты такое?

Двойник перед ней склонил голову:

– Я Отражение, хранитель знаний и драгоценностей, путешественник по мирам. Могу показать, если хочешь. – Отражение протянуло ладонь, но хитрая улыбка выдавала западню.

Фейт вздрогнула. Позволить заманить себя в глубины зеркал, не оставив никаких следов физического существования, которые могли бы объяснить ее исчезновение, – сложно было представить более горькую участь.

– Отражение это твое занятие. Но как тебя зовут?

Создание опустило руку и пристально оглядело ее, посылая по телу волну мурашек.

– До чего же ты любопытная малышка, – сказало оно. – Имя несет в себе опасность и силу. Если назовешь свое, я отвечу тебе.

Фейт слегка нахмурила бровь:

– Оно тебе уже известно.

Отражение лукаво улыбнулось:

– Но я хочу его услышать.

Не в настроении продолжать подобные игры, она ответила:

– Фейт Аклин.

Смех отражался от зеркал. Каждое отражение насмехалось над ней. И, несмотря на страх, ее охватило недовольство.

Когда хохот прекратился, оно снова выпрямилось, золотые глаза сверкали темным восторгом и изумлением.

– Какая судьба выпала тебе, дитя мое. Тысячелетия приходят и уходят, так и не увидев такой души, которая обладает силой бросить вызов злу, дух, способный изменять сердца, и сердце, способное двигать горы. Конечно, если только ты осмелишься прыгнуть и поверишь, что способна летать вместе с фениксом.

– Что это значит? – крикнула Фейт, волоски на коже встали дыбом.

– Это значит, что тебе еще многому предстоит научиться, золотоглазое дитя. Кому от рождения даны крылья, нечего делать в клетке.

Фейт пристально посмотрела в эти глаза. Ее глаза. Потрясенная до глубины души.

– У меня нет имени, Фейт. Я просто… есть. Не спеши так быстро предлагать то, что нельзя вернуть.

На секунду бдительность Фейт ослабла, сменившись здравым смыслом. Возможно, было глупо верить, что у Отражения есть хоть капля достоинства, но поскольку оно говорило через ее образ, ей казалось, что слова были порождением собственного разума. Она покачала головой, выходя из транса, в который медленно погружалась, неуверенная, была ли это уловка Отражения или ее собственные размышления. И напомнила себе, что пришла сюда с определенной целью.

– Скажи мне, где руина.